Советская пластическая хирургия и уход за лицом

Индустрия красоты в СССР развивалась весьма интересно.



Относительно истории развития индустрии красоты на отечественных просторах уже давно активно бытует стереотип, мол, советские женщины не имели ни желания, ни возможности обращать внимание на красоту и ухаживать за собой. Однако в реальности это не совсем так — действительно, это направление в СССР значительно уступало западному по темпам развития, но при этом представительницы прекрасной половины человечестве всё-таки прилагали немало усилий, чтобы заботиться о себе. А сама история советской бьюти-индустрии довольно долгая и имеет немало занятных страниц.



Справедливости ради, следует уточнить, что первые попытки заниматься преображением или улучшением внешности с точки зрения научного подхода на отечественных просторах начались ещё в дореволюционные времена. В частности, в 1909 году был организован Первый московский институт врачебной косметики, который создали на базе кружка Общества врачей и химиков. Именно там в Российской империи начали практиковать научно обоснованные методики по сохранению и улучшению природной красоты человека, активно внедряя зарубежный опыт и оборудование.



После того, как Российская империя прекратила своё существование, наравне со многими направлениями деятельности, косметология на время оказалась в полном забвении. Ситуация изменилась только в начале тридцатых годов прошлого столетия, причём нередко связывают процесс возрождения бьюти-индустрии на территории СССР с личностью супруги Вячеслава Молотова Полиной Жемчужиной, которая, посетив в 1930 году Париж и увидев, как француженки следят за собой, решила, что советские женщины достойны таких же возможностей. По возвращению он возглавляет парфюмерную фабрику «Новая заря», а два года спустя становится управляющей трестом «ЖирКость», известный также как «ТЖ», позднее переименованный в Государственный трест высшей парфюмерии.



Однако не только парфюмерия стала быстро развиваться с 1930 года — например, тогда же в Москве открыли первый, ещё небольшой косметический кабинет, а через семь лет в Советском Союзе организовали уже полноценный Институт косметики и гигиены, о котором даже написал статью популярный тогда журнал «Огонёк». В частности, в ней отмечалось, что в приёмной нового института встречаются как «молодых красивых женщин, желающие стать еще красивее», но также и ветераны гражданской войны, которые приходят избавиться от боевых шрамов, а ещё молодых рабочих, мечтавших разделаться с высыпаниями или военного, который надеется сгладить свои оспенные рябины.

Интересный факт: следы, оставшиеся на лице после перенесенной оспы «украшали» лица ряда советских граждан и видных политических деятелей, в том числе и Иосифа Виссарионовича Сталина. И хотя в результате ещё при его жизни специалисты сумели разработать методы устранения неровностей от оспы на лице, сам Сталин ими воспользоваться так и не захотел.



Именно Институт косметики и гигиены стал местом, где был заложен фундамент советской пластической хирургии. Причём происходило это довольно рискованно: операции в первые годы носили экспериментальный характер, о чём пациентов предупреждали заранее, а проведение их ложилось на хирургов общей практики или челюстно-лицевые хирурги. А дальше медикам помогла набраться опыта, как ни странно, Великая Отечественная война — само собой тогда было совсем не до красоты, однако именно в полевых условиях хирургам приходилось сшивать и даже реконструировать изуродованные ранениями лица солдат и гражданских.



На полях боевых действий чуть не погиб и самый известный хирург института, Александр Шмелёв — он лишился на фронте одной ноги. Впрочем, это совершенно не помешало ему сделать блестящую карьеру в послевоенные годы. Именно ему доверяли свои лица самые известные советские артистки, например, звезда отечественного кинематографа Любовь Орлова. Другой стороной его работы было сотрудничество со спецслужбами — ему под нож регулярно ложились и разведчики. Например, именно Александр Шмелёв сумел изменить до неузнаваемости внешний вид лидера чилийских коммунистов Луиса Корвалана перед тем, как он вернулся на родину.



Однако работа советских пластических хирургов не проходила без сложностей. Одной из самых существенных было отсутствие хороших инструментов: они не располагали ни тонкими скальпелями, ни необходимым во время таких операций шовным материалов. Сохранились и вовсе поразительные детали их практики: иногда врачам приходилост пользоваться половинками бритвенных лезвий вместо нормальных скальпелей, а зашивались разрезы вообще конским волосом, который обрабатывался специальным образом.



Это просто удивительно, как с настолько скудными ресурсами советские хирурги умудрялись творить настоящие чудеса пластики — так, по информации Novate.ru, круговую подтяжку лица в СССР научились делать втрое быстрее, чем на Западе. Впечатляют современного человека и цены на услуги института. Да, они были платными, однако стоили совсем недорого, и на фоне среднетатистической советской зарплаты, и, особенно, в сравнении с современными прайсами. К примеру, подтяжка лица обходилась всего в 7 рублей, а стоимость ринопластики варьировалась в диапазоне от 15 до 30 рублей.



Но была и проблема — это попасть на сам прием к светилам советской пластической хирургии. Так как специалистов было немного, то и очередь к ним занималась на годы вперёд. Потому и обычная советская женщина имела не так много шансов получить подобную услугу, ведь места пациенток практически всегда были заняты артистками или представительницами номенклатуры, а также теми, кому по медицинским показаниям требовалась эстетическая операция.

Это интересно: Сегодня это покажется немыслимым, однако оперировали тогда зачастую под местным наркозом. Потому пациенты могли запросто наблюдать откровенно жуткое зрелище — лезвие, которое направляется непосредственно к их лицу, а может, даже слышали звуки собственных, рассекаемых лезвиями хрящей.

Екатерина Фурцева и Любовь Орлова — известные клиентки пластических хирургов.

Впрочем, была и другая, куда более приятная сторона советской пластической хирургии — отеки и припухлости пациенты практически не получали, а потому их могли чуть ли не сразу после операции отпустить домой, ещё и швы снять всего через неделю. Но клиенты эстетической хирургии обычно не спешили домой — при всём спросе на пластику, она осуждалась в обществе. Поэтому те, кто к ней прибегал, частенько проводили постоперационный период в санатории и возвращались изрядно помолодевшими, мотивируя это чудесами «санитарно-курортного лечения».



Существовала и некая традиция по косметологическому уходу. Например, ещё в конце пятидесятых годов прошлого столетия книжные магазины СССР заполнили книги с советами по домашнему уходу за лицом. Одним из самых известных примеров является иллюстрированный труд «Косметический уход за кожей» авторства профессора Картамышева и доктора Арнольда. Самое интересное, что целый ряд рекомендации из этой книги остаётся актуальным и сегодня.



А вот с косметологическими процедурами было сложнее: только в крупных городах они были доступны обычным женщинам. Например, в парикмахерских работали импровизированные косметические кабинеты, предлагались услуги по ручной чистке лица, массажа или нанесения маски, а в некоторых из них можно было пройти даже омолаживающие физиопроцедуры. Однако чаще всего женщины всё-таки ухаживали за кожей дома своими силами, часто с помощью народных средств.



В отношении декоративной косметики сказывался извечный дефицит, да и выбор её был сравнительно небольшим. Так, единственной твердой тушью, которую знали все, была продукция марки «Ленинградская». В коробочки с ними приходилось плевать, чтобы достать пигмент, потом влажный участок тёрли щеточкой и наносили собранный таким образом продукт на ресницы. Последние в результате такой процедуры частенько слипались в некрасивые «паучьи лапки», из-за чего приходилось разделять их иголкой.


Прессованная тушь — настоящая легенда советской косметики.

Аналогичная схема работала и с твёрдыми косметическими карандашами — их тоже необходимо было смачивать слюной либо водой. А использовали их по максимуму: даже когда оставался только короткий кончик, в ход шла спичка, которую затачивали, чтобы ее кончиком легко можно было содрать хоть немного пигмента с грифеля и накрасить глаза. Губные помады также не изобиловали ассортиментом — обычно найти можно от силы 3-4 марки, причём цена каждой откровенно кусалась. Поэтому и тюбики с помадами использовался до самого конца — остатки выковыривались всё той же спичкой. Такая экономия была логичной, потому что средство для губ использовали в качестве румян.