Как советские летчики в 1966 году Берлин спасли

Человек, выбравший для себя профессию военного сознает, что в случае войны обязан будет защищать женщин, стариков и детей, рискуя своей жизнью. Но беда может прийти и в мирные дни, поставив тебя перед выбором — жить самому или сохранить жизни другим?

В апреле 1966 года такая судьба выпала двум советским летчикам, Борису Капустину и Юрию Янову.

Капитану Капустину и старшему лейтенанту Янову было по 34 года. Борис был пилотом, а Юрий — штурманом. Вместе они служили в 668-м бомбардировочном авиационном полку 132-й бомбардировочной авиационной дивизии 24-й воздушной армии Группы советских войск в Германии.

6 апреля они получили приказ перегнать на другой аэродром бомбардировщик Як-28. Не самое сложное задание, но его выполнение пришлось отложить из-за нелетной погоды. «Добро» на вылет было получено только в 15:00. В половине четвертого звено самолетов поднялось в воздух, достигнув высоты 4000 метров. Бомбардировщики легли на заданный курс, но вскоре у Як-28 Бориса Капустина начались проблемы. Самолет начал стремительно терять скорость.
Капустин, ведущий авиазвена, скомандовал своему ведомому, капитану Подберезкину: «Лети дальше, я возвращаюсь».
Подберезкин спустя некоторое время запросил по радио: «Как у вас?». Ответа не последовало.
С Як-28 произошла почти невероятная вещь — одновременно отказали оба двигателя. Специалисты полагали, что отказ двух независимых систем почти невозможен, но на самолете Капустина и Янова случилось именно так.
Як-28 неудержимо потянуло к земле, которую не было видно из-за облачности. Пилот, планируя кругами, пытался запустить двигатели. Когда машина вынырнула из облаков, отклонившись от курса, под ней оказался огромный город — Берлин.
В тот момент это был не просто город, а передовая «холодной войны». Разделенный на восточную и западную часть, он был границей двух политических систем, где любой мало-мальски серьезный инцидент был чреват непредсказуемыми последствиями.
Рабочий, трудившийся на одном из высотных зданий в Западном Берлине, потом рассказывал — он увидел, как из-за облаков появился самолет, который стремительно терял высоту. Летчик пытался выровнять полет, но ему это не удавалось.
Счет пошел на секунды. В такой ситуации экипаж должен был катапультироваться. Но машина, почти потерявшая остатки управления, падала на густонаселенные кварталы Берлина. Это означало гибель сотен людей на земле.

Борис Капустин принимает решение уводить Як-28 на окраину.
— Юра, тебе надо прыгать, — сказал командир.
— Борис Владиславович, я с вами, — ответил штурман.
Этот ответ не был бездумной бравадой или бахвальством. Юрий Янов знал — его катапультирование нарушит аэродинамику падающего самолета, и удерживать его в воздухе дальше, а значит, увести от людей, пилот не сможет. Поэтому он остался со своим командиром.
Был еще шанс направить самолет на лес, расположенный неподалеку, что должно было позволить катапультироваться обоим. Но лес оказался кладбищем, которое как раз в тот день было заполнено живыми людьми — в день Пасхи немцы навещали умерших родственников.
В середине 1960-х высота катапультирования была ограниченной, и пока Як-28 уходил на окраину, она стала ниже предельно допустимой. Борис Капустин не сдавался. Последним шансом оставалось приводнение на реку Хафель или озеро Штессензее. Невероятными усилиями летчик довел самолет до воды.
Но перед самолетом выросла дамба с шоссе, по которому проносились автомобили. Последним усилием Капустин сумел поднять Як-28 над дамбой, спасая жизни автомобилистам. Потерявший скорость самолет с большим наклоном ушел под воду, зарывшись в глубокий слой ила на дне озера Штессензее.

Як-28 упал в английском секторе Берлина, всего в нескольких сотнях метрах от советской зоны. Однако в Восточном Берлине об этом не знали — двое суток советские и восточногерманские военные искали пропавший самолет.
В это время английские водолазы разрезали Як-28 по частям и вывозили его на берег. Для британских военных это был прежде всего ценный трофей, позволявший изучить военные секреты противника.
На вторые сутки британцы подняли тела погибших членов экипажа.

8 апреля состоялась траурная церемония передачи останков советских летчиков представителям Группы советских войск в Германии. Для передачи тел погибших воинов из Великобритании прибыл королевский оркестр.
На прощание с Борисом Капустиным и Юрием Яновым каждый город Восточной Германии прислал свою делегацию. Людей, желающих отдать последние почести, было столько, что несколько часов, пока на аэродроме готовились к отправке останков летчиков в СССР, колонна граждан ГДР с венками и цветами двигалась непрерывно.
Бургомистр Западного Берлина Вилли Брандт сказал: «Мы можем исходить из предположения, что оба они в решающие минуты сознавали опасность падения в густонаселённые районы, и повернули самолёт в сторону озера Штессензее. Это означало отказ от собственного спасения. Я это говорю с благодарным признанием человеку, предотвратившей катастрофу».

Бориса Капустина похоронили в Ростове-на-Дону, в один день с отцом, который не пережил горя. У летчика остались жена и сын.
С Юрием Яновым прощались в Вязьме. У него остались жена и двое детей.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 мая 1966 года Борис Капустин и Юрий Янов награждёны орденами Красного Знамени посмертно.
В Советском Союзе о трагедиях в авиации вообще, и в военной особенно, писали крайне редко и мало. Но катастрофу над Берлином советские СМИ освещали подробно.