Наши любимые актеры: Иван Петрович Рыжов

От автора: «Он был и стал воистину Народным Артистом в силу простоты и достоверности времени и себя. Я вспоминаю фильм Василия Шукшина *Калина красная* с незабываемым эпизодом про грамоты и улыбаюсь — они НАСТОЯЩИЕ...»
Ива́н Петро́вич Рыжо́в (25 января 1913, Московская губерния — 15 марта 2004, Москва) — советский и российский актёр театра и кино.
Родился 25 января 1913 года в деревне Зелёная Слобода Московской губернии (ныне Раменского района). Заслуженный артист РСФСР (4.09.1974).
Народный артист РСФСР (25.07.1980).

Трудное детство, тяжёлая работа — начал паренёк свою трудовую жизнь колхозным бригадиром. В тайне же крестьянский сын всегда думал о сцене, мечтал о ролях, мысленно представлял себя тем или иным героем. Как только появилась возможность, Иван поехал поступать в Москву на «артиста».
Окончил училище при Московском театре Революции (1935).
В 1935-1940 годах — актёр театра Революции.
С 1940 года — актёр киностудии Союздетфильм (ныне — киностудия имени Максима Горького).
С 1945 года — актёр Театра-студии киноактёра.
Ивана Петровича любили в театре. Он знал множество анекдотов, умел и любил похохмить, мог и по-хорошему похулиганить.
В кино дебютировал в 1939 году, сыграв есаула Сороку в фильме «Кубанцы». Потом были роли в драме «Брат героя» и в исторической картине «Первопечатник Иван Федоров». Озорной парень в приключении «Кащей Бессмертный» и Свистунов в комедии «Ревизор».
И всё же, как киноактер, Рыжов долгое время был невостребован. По мнению режиссёров, в молодости образ у него был какой-то невнятный. Может быть, потому его немногочисленные ранние работы впоследствии были забыты зрителями.

Так продолжалось достаточно долго, пока Иван Рыжов не перешагнул сорокалетний рубеж и не начал приближаться к «образу деда». Вот тут то режиссёры вдруг «увидели» актёра.

Муму 1959

Возрастные роли в кино Иван Рыжов начал играть во второй половине 1950-х годов. Колхозник в мелодраме «Дело было в Пенькове», казак в «Тихом Доне», чуть позже: строгий Волков в мелодраме «Алёшкина любовь» и незадачливый вахтёр в комедии «Девичья весна». Дальше — больше. С годами интерес к актёру только возрастал.

Тихий Дон 1957-1958.

Очень скоро окончательно определилось и его амплуа. Иван Петрович в основном появлялся на экране в эпизодах, играя простых людей, мудрых и добрых. От его героев исходило какое-то излучение доброжелательности, простоты и искренности, плюс всё это «приправлялось» долей живого народного юмора. Собственно говоря, Иван Петрович даже и не играл, он проживал своих героев, — ведь он и в жизни был таким же. На съёмках актёр практически не пользовался гримом, — его абсолютно «неактёрское» лицо не требовало каких-то корректировок. Герои Рыжова и без этого были очень близки народу.

Особенно органично Иван Петрович «вписывался» в картины Василия Шукшина: будь то заведующий базой в фильме «Живёт такой парень» или проводник в лирической комедии «Печки-лавочки». А как сочно им был сыгран Фёдор Байкалов, отец главной героини в «Калине красной»! Он вообще был «актёром Шукшина», как и Георгий Бурков, и Леонид Куравлёв, и Алексей Ванин. Василий Макарович любил этих актёров и всегда старался найти хоть маленькую, но значимую роль.

«Калина красная» — художественный фильм Василия Шукшина по одноименной повести. Занимает по посещаемости 14-е место среди отечественных фильмов за всю историю советского кинопроката. Лучший фильм по опросу журнала «Советский экран» в 1975 году.

Как рассказывает сестра Василия Макаровича Наталья Зиновьева, фильм «Калина красная» появился после посещения режиссером бийской детской колонии: «Как он переживал! Ходил по залу, руки в карманах, желваки ходуном ходят, ему их жалко и досадно: „Вот же, говорит, черти стриженые, что же им на воле то не жилось. Это же болото, оно затягивает. Не я буду, если не поставлю о них фильм“.
Сценарий „Калины красной“ Шукшин написал за две недели в больнице.

Госкино выделило на картину всего 3 тысячи 600 метров дефицитной тогда плёнки «Кодак». А для работы нужно было в шесть раз больше. Поэтому первый «разгонный» дубль снимали на отечественной «Свеме», потом заряжали «Кодак», и тут уже все работали в полную силу. Все актеры вспоминали, что Василий Макарович разрешал импровизировать, и этим состоянием заражал всю съемочную команду. „Нам, актерам, было легко работать с Шукшиным“, — рассказывал Иван Рыжов — потому что мы знали, что делать в каждой сцене. И замечу, он никогда не показывал сам, как это делают другие режиссеры, обкрадывая нас в профессиональном плане».

Заключительный этап работы над картиной совпал у Василия Шукшина с обострением язвенной болезни. Когда фильм находился на стадии монтажа, он попал в больницу. Доверить монтаж кому-нибудь другому режиссер не мог, и, несмотря на болезнь, каждый день возвращался на «Мосфильм».
Так вспоминает это время киновед Валерий Фомин: «Смены в тон-студии казались нескончаемыми — по двенадцать и более часов в сутки. Но буквально через каждые два-три часа у Василия Макаровича начинался очередной приступ терзавшей его болезни. Он становился бледным, а потом и белым как полотно, сжимался в комок и ложился вниз лицом прямо на стулья. И так лежал неподвижно и страшно, пока боль не отступала. Он стеснялся показать свою слабость, и его помощники, зная это, обычно уходили из павильона, оставляя его одного. Тушили свет и уходили.
Сидели в курилке молча. Проходило минут двадцать-тридцать. Из павильона выходил Шукшин. Все еще бледный как смерть. Пошатываясь. Как-то виновато улыбаясь. Тоже курил вместе со всеми. Пытался даже шутить, чтобы как-то поднять настроение. Потом все шли в павильон. И снова приступ...» ВСЕ!!!