Коммуналка — наше все
Почти сразу после революции 1917 года началось расселение людей в коммунальные квартиры. Коммуны были романтизированы! Жизнь на виду у всех соответствовали коммунистической мечте о гражданском равенстве.
Квартирный вопрос
Процесс «жилищного уплотнения» был проведен в Советском Союзе со всей решительностью по принципу «взять все и поделить»! Однако, как показал опыт, жилья все равно всем не хватило. Так возник пресловутый булгаковский «квартирный вопрос», который «испортил москвичей», а СССР преумножился коммуналками…
С первых лет своего существования коммунальные квартиры в СССР стали явлением не только бытоустройства, но и чуть ли не мироустройства — целая философия совка. В коммуналках ковался совершенно новый тип человека готового к любым трудностям.
Многие известные писатели, среди них Ахматова, Пастернак, Маяковский, Булгаков, Ильф, Петров и др., на разных этапах своей биографии жили (а иные и умирали) в коммуналках.
Тем кто сегодня живет в своих собственных квартирах трудно представить себе, что в коммуналке в дверь сортира может кто-то постучать с требованием сию же минуту вытряхивать свою задницу из помещения. А в кастрюлю, стоящую на плите, может сунуть нос любая любопытная соседка… Однако именно так все и было.
Лучше всего советскую коммунальную квартиру описал Булгаков в «Мастере и Маргарите». Огромный длинный коридор, освещаемый крайне редко, полный странных, волшебных и ненужных предметов. Санки с рейкой, оторванной через одну, канистры с неясными жидкостями, коробки со сломанными игрушками, шкафы с одеждой, которую никто никогда не носил, обувь только на левую ногу, мотки проволоки и шнурков. Велосипед тоже был, детский трехколесный. Дети, случавшиеся в этой квартире, рассекали на велосипеде по коридору, как на гоночном автомобиле, скорость набирая изрядную…
Вы здесь не одни!
Типичная коммуналка в СССР — это длинный коридор-пенал с одним окном, куча комнат и один туалет на несколько семей! По утрам один сортир с боем брали 28 человек. И вот уже соседская девчонка с плачем бежала к маме — «мамочка, там кто-то уже пятый раз бумажку отрывает, а все не выходит»…
Общая кухня, несколько плит, которых, ясно дело, на всех не хватало, столы. Их использовали только для разделки. Питались все в своих комнатах.
Телефон, тоже один, заляпанный потными руками и шкаф с книгами, которые никто не читал. На входной двери — длиннейший список фамилий с пометками «звонить три раза» или «стучать раз, но сильно», «два долгих звонка, один короткий». А в уборной плакат: «Граждане! Помните, что вы здесь не одни! Люди ждут!»
Незаменимым местом складирования макулатуры и прочего хлама был балкон. Здесь хранились подшивки советских газет, журналы «Работница» и «За рулем». Здесь «жили» ржавеющие детские санки, сломанные лыжи и «велики», приколоченные к стенке или потолку. Хозяева вечно спотыкались о трехлитровые банки с соленьями-вареньями и мешки с картошкой. Однако при всем при этом советские хозяйки все же умудрялись развешивать на балконах мокрое белье.
В тесноте, да не в обиде
Чаще всего, обитатели советских коммуналок жили дружно, заботились друг о друге, взаимно присматривали за детьми, совместно проводили досуг; кухня служила своего рода салоном, где обсуждались книги и спектакли, читались стихи. Особенно радовали праздники с импровизированной программой, включающей в себя вначале дружное застолье за общим столом на кухне. Долгое соседство сближало жильцов, волей-неволей превращая их в своего рода семью с общими проблемами, развлечениями, интересами.
Нельзя не вспомнить о летних заготовках овощей и фруктов на зиму. В них участвовали все — кто советом, кто делом. Потом хранили закатанные банки в общем чуланчике на кухне или на балконе.
В равных условиях обитали и академики, и алкоголики.
Общими были проблемы, нечистоты и тараканы, причем как в голове, так и на кухне. За стенами то и дело слышались шаги соседей, а тесные комнатушки напоминали скорее каморки… Но, как говорят: «В тесноте, да не в обиде!». Воевали чаще всего разве что с вездесущими «соседями» — тараканами.
Тараканы были отдельной статьей. Их было много… Нет — их было очень много. Они были везде и они были разные… По ночам их было слышно. Было слышно как они пробегают по полу мимо кровати, по стенам, их было видно даже на окнах в свете окон дома на против. Их морили, но на смену дохлым тут же приходили живые…
Их нещадно, но безуспешно травили, за ними гонялись с тапочкой в руке, но рыжее племя было неистребимо. Людям ничего не оставалось, как «добродушно» сожительствовать с ними.
Две стороны одной коммуналки
И все же далеко не всегда в коммунальной семье царил мир: интриги, склоки, взаимная слежка, доносы и травля были довольно обычной картиной. С одной стороны, квартира воплощает братство и взаимопомощь людей перед лицом испытаний и невыносимых условий существования. С другой стороны, «коммуналка» сосредотачивала в себе все ужасы тоталитаризма: тиранию, доносы, страх и бесправие.
Ведь в коммунальной квартире встречались персонажи на любой вкус: тетя Маша в расстегнутом до пояса халате; дядя Петя вечно бухой на кухне; соседка Светка к которой каждую неделю приходил новый хахаль; потомственная ведьма, которая гадала всем на картах, поглаживая свою черную кошку на коленках; ревнивый муж, который ревнует ведьму даже к дверному косяку.
Иногда соседями оказывались гнусные персонажи: лютые алкоголики, сумашедшие бабки.
Так и жили: алкаши частенько обпивались и били друг другу морды, бабка варила свои супы из тухлой курицы (холодильника у нее не было, а продукты она покупала регулярно) и гладила белье холодным утюгом…
А вот дед. Он душится каким то клопомором, именуемым одеколоном, потом идет на кухню и жарит себе на сале какую-то гадость. Вот это был амбре! Перемежалась эта вонь с ароматом перегара и с запахом потных носков идущим из комнаты дяди Пети…
Но и в лучшем, и в худшем варианте личные дела каждого протекали на глазах всех, и сохранить privacy удавалось редко: «Каждый досконально знал жизнь другого, знал ее во всех деталях, знал белье соседа, его любовниц, его обеды, его долги и болезни… Обыск у одного, понос у другого создавали бессонницу у всех соседей.
Квартирный вопрос
Процесс «жилищного уплотнения» был проведен в Советском Союзе со всей решительностью по принципу «взять все и поделить»! Однако, как показал опыт, жилья все равно всем не хватило. Так возник пресловутый булгаковский «квартирный вопрос», который «испортил москвичей», а СССР преумножился коммуналками…
С первых лет своего существования коммунальные квартиры в СССР стали явлением не только бытоустройства, но и чуть ли не мироустройства — целая философия совка. В коммуналках ковался совершенно новый тип человека готового к любым трудностям.
Многие известные писатели, среди них Ахматова, Пастернак, Маяковский, Булгаков, Ильф, Петров и др., на разных этапах своей биографии жили (а иные и умирали) в коммуналках.
Тем кто сегодня живет в своих собственных квартирах трудно представить себе, что в коммуналке в дверь сортира может кто-то постучать с требованием сию же минуту вытряхивать свою задницу из помещения. А в кастрюлю, стоящую на плите, может сунуть нос любая любопытная соседка… Однако именно так все и было.
Лучше всего советскую коммунальную квартиру описал Булгаков в «Мастере и Маргарите». Огромный длинный коридор, освещаемый крайне редко, полный странных, волшебных и ненужных предметов. Санки с рейкой, оторванной через одну, канистры с неясными жидкостями, коробки со сломанными игрушками, шкафы с одеждой, которую никто никогда не носил, обувь только на левую ногу, мотки проволоки и шнурков. Велосипед тоже был, детский трехколесный. Дети, случавшиеся в этой квартире, рассекали на велосипеде по коридору, как на гоночном автомобиле, скорость набирая изрядную…
Вы здесь не одни!
Типичная коммуналка в СССР — это длинный коридор-пенал с одним окном, куча комнат и один туалет на несколько семей! По утрам один сортир с боем брали 28 человек. И вот уже соседская девчонка с плачем бежала к маме — «мамочка, там кто-то уже пятый раз бумажку отрывает, а все не выходит»…
Общая кухня, несколько плит, которых, ясно дело, на всех не хватало, столы. Их использовали только для разделки. Питались все в своих комнатах.
Телефон, тоже один, заляпанный потными руками и шкаф с книгами, которые никто не читал. На входной двери — длиннейший список фамилий с пометками «звонить три раза» или «стучать раз, но сильно», «два долгих звонка, один короткий». А в уборной плакат: «Граждане! Помните, что вы здесь не одни! Люди ждут!»
Незаменимым местом складирования макулатуры и прочего хлама был балкон. Здесь хранились подшивки советских газет, журналы «Работница» и «За рулем». Здесь «жили» ржавеющие детские санки, сломанные лыжи и «велики», приколоченные к стенке или потолку. Хозяева вечно спотыкались о трехлитровые банки с соленьями-вареньями и мешки с картошкой. Однако при всем при этом советские хозяйки все же умудрялись развешивать на балконах мокрое белье.
В тесноте, да не в обиде
Чаще всего, обитатели советских коммуналок жили дружно, заботились друг о друге, взаимно присматривали за детьми, совместно проводили досуг; кухня служила своего рода салоном, где обсуждались книги и спектакли, читались стихи. Особенно радовали праздники с импровизированной программой, включающей в себя вначале дружное застолье за общим столом на кухне. Долгое соседство сближало жильцов, волей-неволей превращая их в своего рода семью с общими проблемами, развлечениями, интересами.
Нельзя не вспомнить о летних заготовках овощей и фруктов на зиму. В них участвовали все — кто советом, кто делом. Потом хранили закатанные банки в общем чуланчике на кухне или на балконе.
В равных условиях обитали и академики, и алкоголики.
Общими были проблемы, нечистоты и тараканы, причем как в голове, так и на кухне. За стенами то и дело слышались шаги соседей, а тесные комнатушки напоминали скорее каморки… Но, как говорят: «В тесноте, да не в обиде!». Воевали чаще всего разве что с вездесущими «соседями» — тараканами.
Тараканы были отдельной статьей. Их было много… Нет — их было очень много. Они были везде и они были разные… По ночам их было слышно. Было слышно как они пробегают по полу мимо кровати, по стенам, их было видно даже на окнах в свете окон дома на против. Их морили, но на смену дохлым тут же приходили живые…
Их нещадно, но безуспешно травили, за ними гонялись с тапочкой в руке, но рыжее племя было неистребимо. Людям ничего не оставалось, как «добродушно» сожительствовать с ними.
Две стороны одной коммуналки
И все же далеко не всегда в коммунальной семье царил мир: интриги, склоки, взаимная слежка, доносы и травля были довольно обычной картиной. С одной стороны, квартира воплощает братство и взаимопомощь людей перед лицом испытаний и невыносимых условий существования. С другой стороны, «коммуналка» сосредотачивала в себе все ужасы тоталитаризма: тиранию, доносы, страх и бесправие.
Ведь в коммунальной квартире встречались персонажи на любой вкус: тетя Маша в расстегнутом до пояса халате; дядя Петя вечно бухой на кухне; соседка Светка к которой каждую неделю приходил новый хахаль; потомственная ведьма, которая гадала всем на картах, поглаживая свою черную кошку на коленках; ревнивый муж, который ревнует ведьму даже к дверному косяку.
Иногда соседями оказывались гнусные персонажи: лютые алкоголики, сумашедшие бабки.
Так и жили: алкаши частенько обпивались и били друг другу морды, бабка варила свои супы из тухлой курицы (холодильника у нее не было, а продукты она покупала регулярно) и гладила белье холодным утюгом…
А вот дед. Он душится каким то клопомором, именуемым одеколоном, потом идет на кухню и жарит себе на сале какую-то гадость. Вот это был амбре! Перемежалась эта вонь с ароматом перегара и с запахом потных носков идущим из комнаты дяди Пети…
Но и в лучшем, и в худшем варианте личные дела каждого протекали на глазах всех, и сохранить privacy удавалось редко: «Каждый досконально знал жизнь другого, знал ее во всех деталях, знал белье соседа, его любовниц, его обеды, его долги и болезни… Обыск у одного, понос у другого создавали бессонницу у всех соседей.
-
Сергей
- 1
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
+1
Было и у нас такое. Плавали, знаем. Потом стало лучше, посвободнее, когда расселяли соседей. Затем, когда уже стали выселять и нас, пришлось судится. Дом хотели чиновники захапать. так я не дал. Т.е., если не нравятся соседи, то потом не нравятся и чиновники. так как и они хотят что-то отжать для себя.
- ↓
-1
Пол-детства провёл в коммуналке. Абсолютно ничего страшного. А вот учит это многому. Как минимум — как уживаться.
- ↓
+1
Уживаться, да. У нас одна семья жила — муж и жена. Муж выпивал, и однажды по пьянке попал под трамвай. Выжил, но искалечился, ходил с протезом. Добродушный был, даже пьяненький когда. Потом у него начался цирроз, умирать его выписали из больницы домой. Его жена водила в нашу комнату на балкон, напоследок на солнышке посидеть. У нас был единственный в квартире балкон. Мама их, конечно, пускала. Потом он умер. На поминках вдова маме вдруг говорит: «Ты мой счетчик крутишь». Мама спрашивает: «Надя, да с чего ты это взяла?» Она говорит: «А как же, ты образованная, значит, обученная и счетчики подкручивать». И началось. Папу в командировки часто посылали. Он уедет — Надя и ее подружка маму изводить. Эта подружка была крохотная, тело и голова взрослой женщины, а ручки и ножки младенческие. Но первая роковуха на всю улицу была, постоянно к нам чьи-то жены со скандалом ходили. И вот они вдвоем: то в кастрюлю нашу влезут, то таз для мытья посуды пробойником продырявят, то мама белье замочит — а они напихают туда разной гадости. И все про счетчик твердят. А мама стеснялась это с папой обсуждать, не хотела выглядеть жалкой, ну, жертвой. А коротышка эта по малости роста в туалет не ходила, а пользовалась в комнате детским горшком, и потом уже выливала его в туалет. И однажды шла обратно мимо нашей двери, и говорит: «А чего это я таскаюсь далеко, в другой раз вылью Ленке (маме моей) под дверь. Пусть вытирает». А тетя Надя: «Это ей за счетчик, она все крутит и крутит, а чтобы я не поправила, сажает туда клопов и мышей». Ну, как бы белочка, короче.
А папа вечером как раз вернулся из командировки, идет домой, а тетки у подъезда его облепили и давай рассказывать. Кто-то слышал, и весь двор уже знал. Папа в квартиру влетает, злющий))), и говорит: «А ну, жабы такие, на разбор полетов шагом марш!» Коротышку как схватил: «А ты, Надежда, неси ее горшок, я ей его на голову надену. А потом пойдем, я вам счетчики САМ покручу. Вам же электричество не понадобится уже, в гробу лампочек нет». И только двери по квартире хлопают — закрываются. ОХ ОНИ ПЕРЕД МАМОЙ СТАЛИ ПОТОМ ЛЕБЕЗИТЬ. Вот и ужились, наладились отношения))))
Когда мне потом свекровь рассказывала, как они с соседями чай пили и новый год справляли, я ушам не верила. Так что — кому как везло.
- ↑
- ↓
+1
В конце 80-х коммуналки (по крайней мере у нас в Новосибирске) уже не были массовым явлением. От общего числа квартир их было процентов 10. Большинство семей уже жили в отдельных квартирах. Хотя, по рассказам старших, еще в 50-е было наоборот, отдельные квартиры были редкостью, а для многих и комната в коммуналке была мечтой — потому что многие жили в бараках, полуземлянках, в наспех приспособленных под жилье подвальных и чердачных помещениях и т.п.
- ↓
0
Коммуналки — Москва, Питер. Что-то не слышал про коммуналки за Уралом. Даже в старых бараках — у каждого отдельное крыльцо с палисадничком. У нас хорошо, не хватает только КСП и «колючки» по западным склонам Уральского хребта…
- ↓
+1
Шесть лет прожили на три хозяина. И если один сосед был необременителен, то мамаша сыном, оба больные на голову, кровушки попили… Дебильный сынок 20 лет отроду не работал, так что из комнаты в коротком халатике добежать до кухни и думать было нечего. Как мусульманка — обнаженными были только лицо и кисти рук… Эти двое съехали, а с дедушкой мы прожили вместе 25 лет. И только в 1999 остались в квартире одни…
- ↓
0
я живу до сих пор в коммунальной квартире на 2х хозяев. Соседи — константно пьяные братья, нигде не работают. К ним часто приходят собутыльники, но ведут себя тихо и никого не трогают. Пьют молча, до меня не докапываются…
- ↑
- ↓
-2
Простите. Без сарказма. Где Вы живёте. Я думал что коммунальных квартир уже не существует.
- ↑
- ↓
Комментарий удалён за нарушение
0
3) Прислуживает мужу, наслаждающемуся гуриями, и тем должна быть счастлива.
- ↑
- ↓
+1
Я же написала «как мусульманка». Православная я… Но Ваши мысли и соображения про женский мусульманский рай меня даже не то слово — позабавили, а подарили пять минут отличного позитива! Похихикала с удовольствием. Так что СПАСИБО!
- ↑
- ↓
+1
Если соседи не алкаши, то в основном все жили душа в душу! Мирно и дружно жили!
- ↓
0
Эта коммунальная коммунальная квартира… Помню довелось мне пожить в такой хате в 1991 году в Гатчине
- ↓
0
Жили мы в коммуналке, во Владикавказе. Вполне нормально жили.Кухни на керогазах, печка на угле и дровах. один туалет и ванная тоже одна. На 8 комнат. Не было скандалов, может потому, что дом был ведомственным?
- ↓
+1
Свое детство я провела в коммуналке, на 6 комнат. Жили дружно, все было чисто. Так как жили все семейные, мы дети по праздникам взрослым, устраивали концерт, все садились в коридоре, а мы выступали. Вот это была житуха. Потом уже будучи девушкой переехала в общежитие, там было все по другому ну то же все прекрасно.
- ↓
+1
Много я разных коммуналок видел: и двух — трёхкомнатные и как у Высоцкого поётся:"… система коридорная. На тридцать восемь комнаток всего одна уборная..." и коммунальные бараки. Везде люди разные: были и полностью доброжелательные друг к другу и просто терпимые, а были и готовые горло друг другу грызть… Если предприятие крупное, строило много жилья, то практически все на нём были с отдельными квартирами, сложнее было с мелкими фабриками и бюджетными работниками, очередь доходила не до всех. В некоторых местах Питера, например на ул. Шкапина коммуналки много лет были признаны ещё и аварийными, но так люди и не были расселены к перестройке, прожив в аварийных коммуналках всю жизнь. Именно Шкапина расселили уже в 2000-х годах. Мне повезло: мама получила квартиру до того, как переустроилась на другую фабрику, которая свой первый и уже единственный дом построила только в начале перестройки. Тоже слава Богу, что успела, а вот садик эта фабрика так и не достроила.
- ↓
+2
Школьная подруга, а потом сокурсница, жила на Шкапина… Мне довелось пожить только в двух коммуналках: до 10-ти лет — на углу Средней Подьяческой и канала Грибоедова (сейчас там институт экономики и права), была удивительная квартира много повидавших и переживших людей. А потом была коммуналка поменьше — в Автово… Там бывало всё описанное… И кое-что ещё:
anikvn.ru/Жизнь/Львовна_в_банке.htm
- ↑
- ↓
+2
Шкапина и Розенштейна — это песня, дым от котельной, вонь резины от Красного треугольника, ароматы от незамерзающего в лютый мороз Обводного канала. Это в добавок ко всем предместьям коммунальной жизни. Одна отрада Балтийский вокзал с кучей пивных ларей и разливух.
- ↑
- ↓
