Евгений Леонов: Трагический комик, комический трагик

Зрители его обожали. Его образ вызывал не просто симпатию, а умиление. Фигура, как у плюшевого медвежонка, добродушное лицо, неповторимая интонация. Но то, что умиляло других, самому Леонову приносило немало мучений. За улыбкой артист всегда скрывал одиночество, комплексы, сомнения и страхи.
Его боготворили, а он был недоволен собой и своими ролями. Он хотел, чтобы близкие его жалели и любили. При этом ему всегда казалось, что он не достоин любви. «Вся моя жизнь – это череда обид», — говорил он.

Он рос толстым и неуклюжим ребенком и от этого чувствовал себя одиноким. «Какой теленок», – трепали мальчика по щеке взрослые. Едва сдерживая слезы, он убегал из дома. Леонов с детства страдал, оттого что внешность не соответствовала его внутреннему «Я». В душе он был романтическим героем.

Когда, дрожа от волнения, Евгений Леонов читал стихи Блока перед приемной комиссией Московской театральной студии, члены комиссии плакали от смеха. Молодой человек готов был провалиться сквозь землю. Уже в дверях он услышал: «Добро пожаловать в студию. Вы зачислены». Приемная комиссия не разглядела в нем драматического героя, зато увидела комика.
Студенческая жизнь с романтическими свиданиями и вечеринками прошла мимо Леонова. Мужские компании он старался избегать. Все дружеские посиделки заканчивались тем, что Евгений уходил, хлопнув дверью. По словам друзей, он не переносил никакой агрессии, услышав хоть малейшую злость в голосе, он покидал мероприятие.

С девушками у него тоже не складывались отношения. Однажды на вечеринке Леонову понравилась одна молодая актриса. Они вдвоем удалились в другую комнату, но через несколько минут он выскочил из квартиры. Девушка объяснила друзьям: «Он захотел меня поцеловать, но я не позволила. И тогда он расплакался, попросил у меня 2 рубля на такси и убежал». Молодые актрисы не отвечали ему взаимностью. Он научился принимать это как должное и перестал обращать внимание на девушек.
После окончания театральной студии по распределению Леонов попал в Театр Станиславского. Режиссеры сначала его не замечали. Молодой актер играл безымянных поваров, шоферов, слуг. Он сгорал от стыда и обиды: «Мне скоро 30, зачем я себя обманываю, какой из меня актер!» Он уже был готов поставить не себе крест, но тут в театре сменился главный режиссер. На эту должность был назначен Михаил Яншин.

Неожиданно для всех Яншин отдал Леонову роль Лариосика в «Днях Турбиных». Актер использовал этот шанс. Критики обратили внимание на Лариосика. На следующий день после премьеры Евгений Леонов дрожащими руками раскрыл свежую газету и прочитал: «Лариосик – существо душевное, чистое, непосредственное в проявлении чувств. Просто нельзя не любить и не жалеть его. Леонов гениально играет любовь».
Евгению Леонову был 31 год, когда он, наконец, нашел свою любовь. Он отправился вместе с театром на гастроли в Свердловск. В день приезда решил побродить по городу и случайно встретил ее. Девушку звали Вандой. Он пригласил ее на спектакль, она обещала подумать и позвонить ему.
Ожидание телефонного звонка было настоящей мукой. Он просидел в кресле рядом с телефоном 20 часов. Она позвонила, потом пришла на спектакль, приняла от него цветы, выслушала стихи, позволила взять себя за руку. «Неладно скроен, да крепко сшит», – решила девушка и согласилась уехать со столичным актером из родного Свердловска.

В Москве Ванда поступила в ГИТИС на театроведческий факультет. Через месяц совместной жизни Леонов превратил провинциальную свердловскую девушку в самую элегантную женщину Москвы. Со стороны это была идеальная семья. Он все время говорил о жене, спешил к ней, по дороге домой обязательно покупал букет цветов. Однако полная гармония была иллюзией.
На самом деле, в их семье муж и жена поменялись ролями. Она содержала в чистоте дом, прекрасно готовила, гладила, стирала – она была человеком дела и делами доказывала свою любовь. А Леонову никакой обед не мог заменить ласковое слово. Он надеялся, что она когда-нибудь скажет: «Я люблю тебя». Он мечтал о нежной жене, которая и поцелует, и пожалеет, и по голове погладит. А Ванда не обнимала его, даже когда поздравляла с Днем рождения.

1959 оказался самым счастливым годом в жизни актера. У Леонова родился сын. Сегодня Андрей играет в том же театре, что и его отец. В фойе Ленкома их портреты висят рядом. 50 лет назад Леонов плакал от счастья: сын, родная душа, с которой можно говорить обо всем на свете. Евгений Леонов обрушил на мальчика всю свою невостребованную любовь. Однако Андрей пошел в маму, он ненавидел телячьи нежности, не сидел на коленках у отца, вырывался из его объятий.
С гастролей Евгений Леонов прилетал обычно с грудой подарков и обижался, когда сын, не отрываясь от игрушек, бубнил: «Привет, па». Леонов глотал горстями успокоительное и винил себя в том, что ребенок к нему равнодушен. Свою вину он заглаживал безграничной добротой. Он никогда не ставил сына в угол за шалости.

В программу «Будильник», которую вел Леонов, писали дети со всего Советского Союза. Дети доверяли ему свои секреты, рассказывали о своих хобби и жаловались, что родители запрещают заводить собаку. Они мечтали, чтобы их отцы были похожи на Леонова, завидовали Андрею. Однако популярность отца пугала сына. Андрея бесили папины нравоучения: не кури, не прогуливай уроки, не гуляй допоздна. Сын огрызался и делал по-своему.
В 1959 режиссер Владимир Фетин заметил Евгения Леонова в театре и пригласил на роль горе-укротителя Шулейкина. Эта роль в фильме «Полосатый рейс» принесла Леонову настоящую славу. «Я первым из актеров показал свой мощный зад советскому народу», – вспоминал Евгений Павлович. Когда фильм вышел на экраны, Леонов мгновенно стал мегазвездой, но комплексов у него не убавилось.

После «Полосатого рейса» предложения сниматься посыпались, как из рога изобилия. Сценариев было так много, что он даже не успевал их читать. Он отбирал только те роли, которые давали ему возможность быть таким, каким он стеснялся быть в повседневной жизни: беззащитным и трогательным Травкиным в фильме «Тридцать три», страстно любящим отцом в «Донской повести», добродушным фотографом Володей Орешниковым в фильме «Зигзаг удачи».
В 1963 году в Театре Станиславского сменился главный режиссер. На место Яншина, который подарил Евгению Леонову первую звездную роль, пришел Борис Львов-Анохин. Отношения с ним у Леонова не сложились. За спиной актера начались интриги. Поползли слухи, что он критикует главного режиссера. Леонов решил перейти в Театр Маяковского, но продолжал играть свои спектакли в Театре Станиславского.

Теперь он там не числился в штате и проходил по ведомости как «гастролер». Вскоре до Леонова дошли слухи, что артисты, с которыми он работал многие годы, пришли к руководству театра с просьбой не приглашать его. Когда Евгений Павлович узнал об этих разговорах, у него случился первый микроинфаркт.
70-е годы – пик актерской карьеры Евгения Леонова, что ни фильм – то рекордсмен по сборам: «Белорусский вокзал», «Большая перемена», «Не горюй», «Зигзаг удачи», «Легенда о Тиле», «Дуэнья», «Афоня». А когда голосом актера заговорил медвежонок Винни-Пух, Леонов стал буквально всенародным любимцем. После выхода фильма «Джентльмены удачи» к огромной армии его поклонником присоединились заключенные из советских тюрем.

Самым суровым критиком для Леонова был он сам. Он считал, что плохо сыграл в фильме «О бедном гусаре замолвите слово», был уверен, что не дотянул свой образ в «Большой перемене», и сетовал, что «Доцент» в «Джентльменах удачи» – не такой уж смешной персонаж, как кажется зрителям.
Неуверенность развил в нем его учитель Михаил Яншин. Все знали, достаточно одного доброго слова, чтобы за спиной у Леонова раскрылись крылья. Но Яншин никогда его не хвалил. Такой уж был стиль у этого режиссера. Может быть, поэтому в Леонове поселилось вечное сомнение: я что-то делаю не до конца хорошо. Даже когда пресса восторгалась, а зрители аплодировали, он всегда помнил: Яншин бы его ругал: «Нет, он прав, я слишком смешу».

Леонов был талисманом режиссера Георгия Данелии. Вместе они работали на 10 фильмах. «Совсем пропащий» — единственный фильм, где он сыграл законченного мерзавца. Но после этого было столько гневных писем на «Мосфильм»: «Как вы показываете нашего любимого актера! Куда государство деньги тратит! Такого симпатичного актера сделали негодяем!»
Однажды коротая вечер в ожидании Ванды, Леонов читал журнал «Советская литература». Вдруг у него защемило сердце: «Эта пьеса написана про меня!» Он не мог поверить своим глазам: как будто кто-то заглянул в его дневники, как будто кто-то впервые понял его. Пьеса Александра Вампилова «Старший сын» начиналась со злой шутки двух молодых людей.

Опоздав на последнюю электричку, они начали искать себе ночлег, но никто не пустил их погреться, кроме Андрея Сарафанова. Чтобы переночевать, ребята пошли на обман и сказали, что один из них – внебрачный сын Сарафанова. Сарафанов безоглядно поверил вранью и доверчиво принял первого встречного за своего сына. В итоге молодой человек признался в обмане, но для Сарафанова это было уже неважно, он все равно испытывал к нему отцовские чувства.
Когда Леонов узнал, что по этой пьесе в одном из театров ставят спектакль, то заявил: «Пойду к министру культуры и скажу, что я хочу играть Сарафанова». Но тут вдруг режиссер Мельников из Ленинграда позвонил актеру и сообщил, что хочет делать фильм по этой пьесе. Молодой режиссер никого, кроме Леонова, в этой роли не видел.

Для Леонова Сарафанов – больше, чем желанная роль. Это его послание любимому сыну Андрюше. «Мой сын учится в театральном институте, — говорил Евгений Леонов в одном из интервью. – Я очень рад, что он захотел стать актером. Каким – этого никто не знает. В нашей профессии этого сказать никогда нельзя. Если я что-то не успел ему сказать, мне бы хотелось, чтобы об этом ему сказал Сарафанов, потому что лучше Сарафанова никто не скажет».
В 1975 году Евгений Леонов со скандалом уволился из Театра им. Маяковского. Это было настоящее ЧП. Режиссер Андрей Гончаров увидел своего актера Леонова в агитационном сюжете «Покупайте рыбу нототению».
Режиссер собрал труппу: «Костлявая рука голода совсем задушила Евгения Павловича Леонова, скинемся что ли, пустим шапку по кругу, чтобы артист не перебивался нототенией». Евгений Леонов готов был заплакать от обидных слов главного режиссера театра: «Как он мог подумать, что я сделал это ради денег!» Он порвал с Театром Маяковского и ушел в Ленком, к Марку Захарову.

Захаров стал приглашать Леонова почти в каждый фильм. Но актера не покидала тревога, что звезды Ленкома намного моложе: Александр Абдулов, Олег Янковский, Николай Караченцов, Александр Збруев. Леонов чувствовал себя чужим среди этой театральной молодежи. Евгений Леонов стал чаще жаловаться на здоровье. Врачи постоянно говорили: надо лечь в больницу на обследование. Но какая больница, когда любимый режиссер Данелия пригласил в новом фильме «Кин-дза-дза!».

Через год после этих съемок Евгений Леонов поехал в Германию вместе с Театром Ленком. На гастролях в Гамбурге в гостиничном номере актеру внезапно стало плохо. Последнее, что он помнил – это больничный коридор и острую боль в сердце.
После операции на сердце Леонов не пришел в сознание. Сын Андрей, который был вместе с ним на гастролях, в тот же день позвонил маме. Когда Ванда прилетела в Гамбург, врачи сказали: «Зовите его сюда, на землю. Услышит – вернется, не услышит – не придет». Жена сидела у его ног и рассказывала ему о своей любви, разговаривала с ним сутками.

В Театре Ленком как раз в то время играли спектакль «Юнону и Авось». И режиссер Захаров предложил актерам послать энергетику Леонову, исполнить песню Алексея Рыбникова и таким образом помолиться за него. На 28-й день комы Леонов открыл глаза. Рядом с ним сидела жена. Судьба дала ему еще один шанс избавиться от страхов и чувства одиночества – просто жить и верить, что тебя любят так же сильно, как любишь ты, что ты нужен. Но на смену одним страхам пришли другие.
Леонов верил, что благодаря операции самое страшное уже позади. Ему боялись сказать правду, что пересаженные артерии быстро изнашиваются. Актер недолго жил в счастливом неведении. Однажды, когда он шел из театра домой, к нему подбежала поклонница: «Мне вас так жалко, вам скоро опять ложиться под нож», — сказала она. Эта встреча не давала ему покоя. Он рассказал об этом разговоре в больнице, надеясь, что хоть кто-то развеет его страхи. Однако врач подтвердил, что действие операции рассчитано на 8 лет.

Леонов очень боялся внезапной смерти, боялся оставаться один дома. В 1989 у Евгения Леонова появился внук. Мальчика назвали в честь деда – Евгением. Любимый внук стал еще одним поводом для страхов. Артист боялся, что когда он гуляет с внуком, с ним вдруг случится приступ, и ребенок останется один на улице. Поэтому он всегда находил предлог побыстрее вернуться домой. Он боялся, что после его смерти жена и сын останутся без денег, поэтому работал 7 дней в неделю. Врачи запретили ему ездить с концертами, но он продолжал это делать.
Это произошло 29 января 1994 года. Евгений Леонов собирался на спектакль и вдруг упал. Ванда подумала, что он наступил на штанину, подбежала к нему, а он выпрямился и все — в одну секунду его не стало. Приехавшие на вызов врачи сказали, что оторвался тромб.

Спектакль не состоялся. Но никто не сдал билеты. Все запаслись свечками и отправились в ближайшую церковь, где простояли несколько часов. «Когда отпевали Евгения Павловича, — вспоминает актер Виктор Раков, — было очень холодно, люди бросали замерзшие цветы и кричали: „До свидания, Евгений Павлович!“
Когда дедушка умер, Жене Леонову было 6 лет. Дома все плакали. Женя намочил палец и нарисовал себе под глазом слезы. Он хотел плакать как все, но не понимал, по какому поводу. „Мне сказали, что дедушка уехал, он к нам больше не сможет приходить. Но ты если хочешь, можешь к нему ходить хоть каждый день“, — вспоминает внук.

Сегодня Женя Леонов учится в театральном институте в Швеции. В студенческих спектаклях он играет главные роли. Несмотря на лестные отзывы, Андрей волнуется за будущее сына так же, как отец когда-то переживал за его судьбу. Он вообще понимает отца сейчас, как никогда: „У меня осталось ощущение, что мы с папой не наговорились. Конечно, мне не хватает отца. Иногда жизнь так быстро пролетает. Вспоминаешь, так все глупо, какие-то ссоры. Мне бы очень хотелось его о многом спросить“.