Голос этого юного дарования был знаком миллионам. Песни «Голубой вагон», «Улыбка» и другие в его проникновенном исполнении превратились в музыкальный фон целой эпохи. Сергея Парамонова с его необыкновенным дискантом часто сравнивали с итальянским Робертино Лоретти.
Однако судьба распорядилась по-своему. Итальянский певец смог адаптироваться к взрослой жизни и сделать карьеру. А жизненный путь советского артиста оказался полон трудностей и разочарований.
Талантливый мальчик и история взлета
Сережа Парамонов легко прошел отбор в хор.
В начале семидесятых годов 20 века у редакции детского вещания Всесоюзного радио возник амбициозный замысел. Было решено создать собственный хор, который бы стал настоящим музыкальным символом эпохи. Ему предстояло звучать в главных радиопрограммах для школьников, вроде «Пионерской зорьки». А также блистать на правительственных концертах. Выбор пал на Виктора Попова, дирижера и педагога из Гнесинки. Ему было поручено заняться поиском талантливых детей и в дальнейшем стать руководителем хора. Так появился Большой детский хор Всесоюзного радио, легендарный БДХ. Голос целого поколения.
Объявление о наборе юных талантов прогремело на всю Москву — его крутили в каждом радиовыпуске и расклеивали на улицах. Ажиотаж был невероятный. В итоге из сотен претендентов отобрали больше двухсот ребят. Среди них был и скромный четвероклассник Сережа Парамонов из Перово, которого привела на прослушивание его бабушка. До этого он лишь потихоньку осваивал баян в местном кружке, даже не подозревая, что его ждет всенародная слава. Мальчик, чьи родители работали слесарем и уборщицей, спел «Песенку юного барабанщика» и моментально прошел отбор. Не имея формального музыкального образования, он уже через год стал солистом коллектива.
Виктор Попов отмечал природную музыкальность мальчика. Сергей схватывал все налету, репетиции с ним требовались минимальные. Его дебют на фестивале «Песня-72» произвел фурор. После исполнения «Песенки крокодила Гены» зал взорвался овациями, зрители требовали выступления на бис — случай уникальный для советского телеэфира. Для юного исполнителя писались песни такими мэтрами, как Пахмутова и Шаинский.
Вскоре о талантливом мальчике узнала вся страна.
Он выступал на одной сцене с Магомаевым. Даже вручал цветы Брежневу на партийном съезде. Его феноменальная популярность сделала его символом советской молодежи — идеальным пионером и образцом для подражания. Слава накладывала обязательства. Приходилось хорошо учиться, быть предельно вежливым со старшими, не шалить, быть примером во всем. Современники вспоминают его как собранного и дисциплинированного подростка. Времени на шалости не оставалось — хор и учеба поглощали все силы.
Многие композиции создавались специально для его голоса. Шаинский называл его «веховым певцом» своей творческой биографии. При этом мальчик не получал гонораров — хор был самодеятельным. Семья улучшила жилищные условия лишь благодаря очереди на квартиру, а не заработкам сына. Для советского ребенка сама возможность петь была наградой, а не способом обогащения.
Коварная мутация
Связки певца не перенесли возрастную мутацию.
Переломный момент наступил в 1975 году. Во время исполнения трагической песни «Просьба» на концерте, посвящённом творчеству Рождественского, Сергей внезапно осознал, что теряет контроль над голосом. Начиналась мутация — естественный процесс изменения голоса в переходном возрасте. Специалисты предупреждают: в период полового созревания мальчикам необходимо воздерживаться от пения, чтобы не навредить формирующемуся тембру. Но юный артист продолжал выступления. Это привело к срывам голоса на высоких нотах и проблемам со связками. Композиции, некогда созданные специально для него, теперь передали другим солистам.
Вскоре Парамонову пришлось покинуть хор. Позже Виктор Попов признавался, что уговорил Сергея получить базовое музыкальное образование. Однако в училище юношу убедили создать собственный вокально-инструментальный ансамбль и продолжить петь. Эти нагрузки окончательно подорвали возможности мутирующих связок. В результате Сергей так и не обрёл полноценного взрослого голоса, потеряв при этом уникальные вокальные данные.
Грустный закат Парамонова
После ухода из хора Сергей был подавлен.
После ухода из хора для Сергея Парамонова началась совсем другая жизнь, полная творческих метаний и личных потерь. Слава осталась позади, а впереди были годы поиска себя за пределами привычного хорового коллектива. Он пытался держаться за прошлое: приходил на репетиции, но уже как зритель. Смотреть со стороны на новых мальчиков, поющих его партии, было мучительно — по воспоминаниям друзей, он не мог сдержать слез.
Попытка начать все заново привела его в музыкальное училище имени Ипполитова-Иванова, на дирижерско-хоровое отделение. Но и эту главу закрыть до конца не удалось — учебу он так и не закончил. Его новая музыкальная карьера стала лоскутным одеялом из самых разных жанров и форматов. Он работал в системе Росконцерта, был конферансье, пел под гитару песни Шаинского, выступал с эстрадными балетами и даже с цыганским хором. Его голос звучал в ресторанах, на радио и телевидении.
Сергея Парамонова сгубил алкоголь.
Чтобы оставаться в музыке, он брался за все — писал аранжировки, организовывал дискотеки для старшего поколения в «Сокольниках». Это была уже не слава, а борьба за выживание в профессии. Личная жизнь тоже дала трещину. Чтобы забыться, от топил свое горе в алкоголе. Проблемы со спиртным разрушили брак — жена ушла, а вслед за этим он потерял и возможность видеться с сыном. Эта потеря стала для него одной из самых горьких.
Его жизнь оборвалась в 36 лет. Официальный диагноз — ишемическая болезнь сердца и воспаление легких. Его друг Сергей Мазаев позже говорил, что Сергей был слишком добрым и интеллигентным, чтобы пробивать себе дорогу локтями. Славу он узнал рано, но не научился ее использовать. А бывает так: пока человек нужен — его любят. Использовали — забыли. А он не умел напоминать о себе.
Источник: kulturologia.ru/blogs/211125/66270/