Что находили во время обысков у крупных советских чиновников

В советский период становиться партийным аппаратчиком было не только почётно, но и опасно. Особенно в сталинские времена, когда репрессии могли коснуться кого-угодно, вне зависимости от его чина. Но когда дело касалось первых лиц государственной машины, то их дела представляют особый интерес, тем более, что весьма любопытные вещи можно узнать даже из событий обысков и этих личностей, ведь находки, сделанные в их домах, мягко говоря, поражают воображение.



Справедливости ради, важно отметить, что о результатах обысков в жилищах и рабочих кабинетах высоких государственных чинов, которые проходили обвиняемыми по различным делам, ходит множество неподтверждённых легенд. Впрочем, даже в официальных документах или дошедших до наших дней секретных докладных записках о таких мероприятиях, можно отыскать весьма необычные тезисы, хотя, можно допустить, что и там могли приврать ради более громких обвинений.


Обыски чекистов в СССР у высших чинов порой могли привести к неожиданным результатам.

Однако историки привыкли полагаться на первоисточники, а они действительно содержат немало любопытных эпизодов из обысков некогда высоких советских чинов. Например, когда был арестован бывший Министр государственной безопасности СССР с мая 1946 по июль 1951 года Виктор Абакумов, то его обвиняли не только по политическим делам, но и в моральном разложении. В качестве доказательства приводили результаты обысков в его квартире — помимо трофеев, одних только дорогих тканей нашли больше 1200 метров, столовое серебро исчислялось килограммами, а подтяжек на штаны был целый чемодан.


Виктор Абакумов был видным деятелем, приближённым к Сталину, а оказался стяжателем и аферистом.

Возможно, по нынешним меркам это не особенно впечатляющими, но для 1954 года это было богатством, недоступным для большинства граждан СССР. Однако самой интересной была находка, которая подтверждала вину Абакумова в квартирных махинациях. Оказалось, что когда он разводился с первой супругой, то оставил ей пятикомнатную квартиру, а сам распорядился выделить себе другую. Вот только речь шла об огромной коммуналке площадью в 300 квадратных метров, откуда ради одного Абакумова переселили почти полсотни человек, да ещё и отремонтировали её за гос.счёт, потратив баснословные 800 тысяч рублей.


Абакумов заставил для себя расселить огромную коммуналку.

Иронично, что именно Виктор Абакумов в 1948 году организовал по приказу Сталина негласный обыск в квартире и на даче маршала Жукова, когда уже почти два года бушевало так называемое Трофейное дело — обвинение ряда крупных советских генералов в злоупотреблениях и присвоении трофеев, вывезенных из Германии в годы Великой Отечественной войны. Жуков был главным фигурантом по делу, и изначально его обвинили исходя из найденных семи вагонах с трофейным имуществом — мебелью, антиквариатом, ценностями — которые принадлежали Жукову.


Маршал Победы Георгий Жуков на поверку оказался настоящим трофейным Плюшкиным.

Победного маршала называли склонным с стяжательству, а сам он, признавая, что эти вещи были якобы ненужным барахлом, его хранил у себя, не сдав государству. А в январе 1948 года Абакумов написал, что две комнаты на даче Жукова превращены в натуральный склад, а жилые помещения выглядят как немецкие, а не советские. Среди найденных вещей были сотни меховых шкур, полсотни ценных картин, которые висели даже на кухне, дорогие ковры, ткани и гобелены, коллекция иностранных охотничьих ружей, сервизов и многого другого.

Самые ценные трофеи Жуков присваивал себе просто вагонами.

Однако, пожалуй, особенный интерес вызывают результаты обысков у людей, которые сами организовывали и проводили массовые репрессии — глав НКВД. К примеру, Генрих Ягода, если верить сохранившимся актам описи найденного во время обыска имущества, ещё да 1937 года и без трофеев с войны умудрился нажить огромное число буржуазных ценностей — обнаружили десятки оружия, кинжалов, дорогой, преимущественно иностранной одежды и различных бытовых предметов, даже духов была почти сотня флаконов.


Генрих Ягода — один из наркомов НКВД в довоенные годы.

Но это было ещё не все: по данным редакции novate.ru, на даче и в квартире Ягоды нашли целых три рояля, 1008 предметов антикварной посуды и ещё 200 с лишним других антикварных вещей, и более 1200 бутылок заграничного вина, разлитого ещё до революции. Однако некоторые находки были пикантными как для того времени и даже пугающими: например, нашли одну игрушку для интимных развлечений, а также почти 4 тысячи снимков непристойного содержания. Поразительно, но согласно описи даже дорогие курительные трубки и мундштуки венчали картинки аналогичного смысла, и было их более 160 штук.

У Ягоды нашли массу старого вина, но это было не самый странный пункт из описи имущества.

Самый непристойный образ среди глав НКВД был создан вокруг Лаврентия Берии, которого обвиняли в беспорядочных связях с женщинами и огромному числу внебрачных детей. Эти утверждения базируются на текстах допроса начальника охраны Берии Саркисова, однако официально доказано существование только одной внебрачной дочери — о ней знал и законнорожденный сын Лаврентия Серго Берия. А при обысках у некогда всесильного министра нашли массу женских и даже детских вещей, но объясняется это по-разному: одни считают, что это подлог, а другие утверждают, что эту одежду Берия мог кому-то дарить.


Зачем Берии могли понадобиться женские вещи на работе — вопрос всё ещё спорный.

Ещё более занятный протокол обыска можно отыскать в деле осуждения преемника Ягоды на посту главы НКВД Николая Ежова. Стоит отметить, что у него не было найдено столько же дорогого имущества, сколько у предшественника. Впрочем, и у него недешёвых предметов было немало: по информации novate.ru, одних картин в его квартире было 29 штук, а ещё нашли 34 бронзовые, мраморные и фарфоровые статуэтки. К тому же, при обыске нашли более ста книг контрреволюционного содержания.


Николай Ежов был одной из самых заметных фигур среди организаторов Большого террора.

Но самой странной находкой, уже из кабинета наркома, оказался конверт с подписью «Секретариат НКВД». Внутри обнаружили три бумажных свёртка, подписанных фамилиями репрессированных к тому моменту большевиков Каменева, Зиновьева и Смирнова, и во всех содержались сплющенные пули — в первых двух по одной, а во второй их лежало две. Судя по всему, автор «ежовщины» в рядах партии по каким-то неизведанным причинам хранил в собственном рабочем столе пули, которыми были приведены в исполнение расстрельные приговоры троих видных партийных деятелей.


Ежов зачем-то хранил у себя пули, которыми расстреляли видных большевиков первой волны.