Зачем в Советском Союзе построили завод внутри скалы

В Красноярском крае России есть город с названием Железногорск (60 км от Красноярска), градообразующим предприятием которого с советских времен остается так называемый Горно-химический комбинат. Человеку непосвященному данное название едва ли сообщит хоть что-то полезное, ведь химическая промышленность – это огромная отрасль. Впрочем, до поры до времени кому попало и не полагалось знать, что именно из себя представляет ГХК, основные производственные мощности которого находились отнюдь не в самом городе…

ГХК в Красноярском крае.

Это для непосвященных в государственную тайну химическое предприятие в Железногорске было каким-то там очередным «ГХК». А те, кто работал или имел соответствующий уровень доступа к секретной информации, знали этот завод как «Комбинат №815». Производили на нем в годы холодной войны «всего-навсего» оружейный плутоний для советского ядерного оружия. Дело в том, что плутоний в нужных количествах практически не встречается в земной породе. Пытаться добывать его нет никакого смысла. Единственный рациональный способ получения – производство плутония или путем облучения урана, или путем переработки отработанного ядерного топлива.

Схема подачи воды из Енисея к подгорному реактору.

Собственно этим Комбинат №815 и занимался. Специально для производства плутония внутри горного массива на правом берегу реки Енисей установили три реактора уран-графитного типа. В них добытый уран проходил процедуру облучения, после чего отправлялся на радиохимический завод, где из облученного урана уже получали оружейный плутоний. Последний в свою очередь отправлялся на другие заводы, где занимались сборкой и подготовкой советских ядерных боеприпасов.

Предприятие состоит из нескольких комбинатов.

Внутри скалы реакторы комбината спрятали не просто так. Во-первых, секретность. Реактор — штука большая и легко узнаваемая. Горный массив же позволял скрыть реакторы АД от ненужных глаз. Во-вторых, военная необходимость. Хотя комплекс и был секретным, руководство понимало, что рано или поздно разведка США его все-таки вскроет. А потому, если война все-таки начнется, самая ответственная и потенциально опасная часть ядерного производства должна быть чем-то прикрытым. 200-300 метров скальной породы – неплохой щит, даже в случае ядерного удара по комплексу. В-третьих, экологичность. Определенно любое ядерное производство опасно для природы и человека, однако изоляция комплекса в скальную породу выступала в качестве хотя бы какой-то защиты на случай аварии.

Когда-то здесь производили оружейный плутоний.

Строить ГХК начали в 1950 году еще при жизни Сталина. Проект комбината курировал сам Лаврентий Берия. Сначала был заложен город, после чего началось строительство комбината. Открытие комплекса состоялось в 1958 году. К слову, долгое время ни о каком «Железногорске» в СССР не знали. На протяжении десятилетий населенный пункт был закрытой территорией и именовался как «Красноярске­26». И хотя с 1994 года ГХК больше не занимается производство оружейного плутония, особый статус ЗАТО Железногорск не потерял по сей день. Попасть сюда просто так не получится, так как комбинат №815 остается частью «Росатома» и сохраняет статус стратегического предприятия. В наши дни официально ГХК занимается переработкой и хранением отработанного ядерного топлива и ядерного оружия, а также производством энергии.