Когда радио в СССР было под запретом
Начиная с середины 1920-х годов, использование радио в СССР было жёстко регламентировано. Радиоприёмники подлежали обязательной регистрации в органах внутренних дел, а за их использование взималась абонентская плата. Эти строгости отменили только в 1962 году…
В послереволюционные годы новой власти довольно долгое время было не до реальной организации радиовещания. Регулярное радиовещание началось только в 1924 году.
Очевидные преимущества его использования, как в идеологическом, так и в народнохозяйственном плане, сдерживались тем, что у населения не было радиоприёмников. Поэтому Совнарком СССР пошёл на беспрецедентную разрешительную меру издание постановления от 28 июля 1924 года «О частных приёмных радиостанциях». Хотя само определение «частный» как-то не вязалось с коммунистической идеологией, постановление было названо именно так.
«В целях более широкого использования населением радиосвязи для хозяйственных, научных и культурных потребностей, – говорилось в документе, – содействия развитию радиопромышленности и насаждения радиотехнических знаний в стране Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляет: 1. Предоставить частным организациям и лицам на основах настоящего Постановления право устройства и эксплуатации приёмных радиостанций».
Правда, полностью «разрешительным» данное постановление именовать можно лишь с большой натяжкой. Уже третий пункт его давал право «устройства и эксплуатации» частных радиостанций гражданам, которые получали разрешение от органов Наркомата почт и телеграфов.
Постановление Совнаркома увидело свет в разгар новой экономической политики, когда любое послабление или проявление частной инициативы рассматривалось как источник дополнительных финансовых поступлений. Поэтому в четвёртом пункте упоминалась «ежегодная абонементная плата» за пользование радиоприёмником.
Кроме того, «на всякий случай» упоминалось о том, что внесение этой абонементной платы (она была невелика) не освобождало граждан – радийщиков от налогообложения. Сам документ не расшифровывает, за что нужно было платить налог, но, скорее всего, говорилось о возможном коммерческом использовании радиоприёмников. Постановление Совнаркома «О частных приёмных радиостанциях» корректировалось и дополнялось несколько раз: в 1939, 1946 и 1948 годах.
В паспорте любого приёмного устройства подчёркивалось, что сама регистрация является обязательной, и покупателю в трёхдневный (в крупных городах) и в десятидневный (в остальных местностях СССР) срок надлежало явиться в ближайшее почтовое отделение для регистрации и оплаты абонементной платы (в 1949 году от 5 рублей в год за детекторный приёмник и до 75 рублей за ламповый приёмник, установленный в торговых точках, зрелищных учреждениях, на пароходах и пр.).
Кроме того, регламентировалось изменение владельца, перерегистрация при переезде в другую местность, и другие аспекты владения прибором. Единственное послабление, которое допускалось в те времена – это вывоз приёмника за город в период дачного сезона. Любопытно, что эта система пережила и смерть Сталина, и ХХ съезд КПСС, а отменена была лишь в 1962 году…
Во многом это, конечно, было связано с тем, что план войны против СССР предусматривал внезапность нападения и портить сложившиеся «дружеские» отношения немцы не хотели. С другой стороны, при определении сфер влияния германских радио-пропагандистов Россия просто выпадала как «неперспективная».
Немцы считали, что в нашей стране преобладало так называемое проводное вещание, и приёмники, которые были способны принимать передачи с эфира, были весьма редкими. На самом деле, по некоторым данным, на руках в СССР было около 1,3 миллиона только зарегистрированных радиоприёмников, значительная часть из которых могла бы принимать передачи самых мощных немецких станций.
Многие граждане изготавливали приёмники самостоятельно. Они не регистрировались, чтобы не платить абонементную плату. В журналах военно-технической тематики, таких как «Техника – молодёжи», публиковались как схемы радиоприёмников, так и практические советы по их сборке. При домах и дворцах пионеров работали радиолюбительские кружки, различные добровольные общества также занимались пропагандой радиодела.
На самом деле, отказавшись организовать радиовещание на русском языке в довоенный период, доктор Геббельс допустил стратегический просчёт.
Некоторые его подчинённые выступали за то, чтобы организовать «дружественное» вещание на СССР, которое рассказывало о советско-германских торговых связях, о гуманитарных обменах и пр. Это позволило бы в случае начала войны очень быстро перейти на политическую и военную тематику, особенно в первые дни, когда радиоприёмники у советских граждан ещё не были изъяты.
Геббельс недооценивал и возможности отечественного изобретения, так называемого сарафанного радио, которое, получив информацию из одного радиоисточника, могло распространить её на целый город.
С началом Второй мировой войны в ЦК ВКП(б) стали прорабатываться возможные ограничительные меры. Одной из них было постановление Совнаркома СССР от 29 сентября 1939 года «Об узлах проволочного вещания, трансляционных радиоточках и радиоприемниках».
За устройство и эксплуатацию «нелегальных» радиоустановок граждан надлежало штрафовать на сумму от 10 до 1000 рублей. А ещё в постановлении был пункт о том, что 20% от суммы штрафа выдавалось лицу, которое выявило незарегистрированную радиоточку и сообщило об этом в компетентные органы…
Более того, Геббельса переубедить не удалось никому, и официальное иновещание нацистской Германии (оно к 1941 году работало более чем на 30 языках) так и не стало организовывать русскоязычных программ. Работали только «чёрные», или, как сейчас модно говорить, «фейковые», радиостанции типа «Старая гвардия Ленина», замаскированные под подпольные.
Но 25 июня 1941 года всё-таки вышло постановление Совнаркома СССР «О сдаче населением радиоприёмных и радио- передающих устройств». Всем гражданам предписывалось в пятидневный срок до окончания войны сдать все радиоприёмники вплоть до простых детекторных, в организации Наркомата связи.
Тем, кто сдал приёмники, выдавались расписки, по которым гипотетически можно было эти аппараты получить обратно. А за невыполнение требований постановления была введена уголовная ответственность.
В документе не расшифровывалась её тяжесть, но такие фразы, как «Установить, что лица, не сдавшие в установленный срок свои радиоприёмники и передатчики, подлежат уголовной ответственности по закону военного времени. Возложить на органы Наркомвнудела и Государственной Безопасности наблюдение за выполнением населением настоящего постановления», говорили о многом.
С июля 1941 года вводился новый регламент прослушивания радиопередач советскими гражданами. Суть его была проста: «Разрешить учреждениям, предприятиям, радиоузлам, клубам, Ленинским уголкам и другим общественным организациям использование радиоприёмных установок исключительно для коллективного слушания радиопередач в строго определённые часы».
В регионах постановление детализировалось. Горьковский обком, например, уже в самом начале войны уточнял процедуру организации коллективного прослушивания:
«Все приёмники коллективного слушания подлежат обязательной регистрации в местных органах связи. На пунктах коллективного слушания выделяются ответственные лица за организацию слушания, которые дают органам связи подписку в том, что они знают правила пользования приёмником и отвечают за пользование приёмником по законам военного времени. Пункты коллективного слушания устанавливаются лишь с согласия горкома (райкома) ВКП(б).
Организатор слушания, то есть ответственное лицо, давшее подписку, лично сам настраивает приёмник и всё время присутствует при слушании, не отлучаясь ни на минуту. После каждого слушания приёмник должен быть заперт и опечатан в отдельной комнате или отдельном шкафу».
Понятное дело, по эфиру слушать можно было только отечественные радиостанции (обычно одну центральную и одну местную). Обычные граждане у себя дома могли получать информацию (например, извещение о воздушной тревоге) с помощью обычного проводного вещания. Квартирные радиоточки, или «чёрные тарелки», принимавшие сигнал по проводам, не изымались.
Была восстановлена система регистрации, а те, кто уклонялся от неё, подлежали не административной (как до войны), а по-прежнему уголовной ответственности. Но, несмотря на то, что ограничения существовали, период 1945–1949 годов можно было характеризовать как своего рода «сталинскую оттепель». Одним из признаков её было то, что в СССР в массовом порядке хлынули импортные радиоприёмники, в том числе и высокого качества.
14 июня 1945 года Иосиф Сталин подписал постановление Государственного комитета обороны № 9054-с о демобилизации старших возрастов личного состава действующей армии. Пункт 10 этого постановления предусматривал разрешение военным советам армий выдавать в качестве подарков красноармейцам, сержантам и офицерам различные бытовые товары, в том числе и радиоприёмники.
А вывезти аппараты можно было без проблем: последний, 17-й пункт постановления ГОКО звучал так: «Освободить военнослужащих, уволенных из Красной Армии, при переезде государственной границы от таможенного досмотра».
По некоторым оценкам, в СССР после Великой Отечественной войны попало более миллиона только высококачественных эфирных радиоприёмников. Кроме того, после 1946 году был налажен выпуск отечественных аппаратов «Ленинград», «Рекорд», «ВЭФ Супер», «Минск», «Родина 47» и пр. Некоторые из них спокойно принимали передачи на коротких волнах.
Особой опасности в идеологическом плане это не представляло, поскольку радиостанции, вещавшие на русском, были немногочисленны, а содержание их первых передач, например, «Голоса Америки», начавшего вещание с 1947 года, было относительно лояльным.
В 1946–1948 годах получение «несанкционированной» информации по радиоканалам не очень беспокоило ЦК и советское правительство, но в 1949 году обстановка кардинально изменилась.
Возможно, это надуманная теория, но в реальности СССР стал проводить активную антиамериканскую политику только после того, как наши учёные вышли на «финишную прямую» в создании атомной бомбы.
Судите сами. В феврале 1949 года в СССР было впервые получено достаточное количество концентрата плутония для преобразования его в «начинку» для первой атомной бомбы (испытание состоялось 29 августа). И уже в марте того же 1949 года резко усилили свою работу советские пропагандистские организации, причём особенное внимание отныне уделялось антиамериканской пропаганде.
В конце марта Агитпропом ЦК ВКП(б) был разработан «План мероприятий по усилению антиамериканской пропаганды на ближайшее время». Сегодня этот план может кому-то показаться наивным и утопическим.
Планировались антиамериканские статьи в газетах, публикация сорокалетней давности рассказов Горького (в пятидневный срок и тиражом в полмиллиона экземпляров), создание пьес и художественных произведений соответствующей тематики, ну и радиопередач, конечно.
В развитие этого плана были разработаны десятки других документов. В них предлагалось массовыми тиражами издавать и отсылать в США статьи и речи Генерального секретаря американской Компартии Юджина Денниса, выпустить фотоальбом «Быт и нравы США», а само количество мероприятий исчислялось сотнями.
Забавная история произошла тогда с книгой В. Минаева под громким названием «Американское гестапо». В ней на американском материале анализировалась деятельность американских же спецслужб. Отдел агитации и пропаганды ЦК был против публикации, поскольку считал, что значительная часть книги «основана на домыслах и измышлениях автора, поэтому не может служить разоблачению преступной деятельности американских разведывательных органов».
Об этом было доложено секретарю ЦК Михаилу Суслову. В письме ему сообщалось, что главы из книги посылались на просмотр министру госбезопасности Абакумову и что тот был категорически против публикации книги. Абакумов даже отметил, что у автора на квартире хранились секретные документы о деятельности американских спецслужб, которые были изъяты органами МГБ.
Как вы думаете, уважаемые читатели, что произошло дальше? Писателя арестовали? Книгу запретили? Ничего подобного! В 1950 году книга «Американское гестапо» была издана массовым тиражом, а потом неоднократно переиздавалась…
К 1949 году «сталинская оттепель» закончилась окончательно и бесповоротно. Отразилось это и на сфере радиовещания и производства радиоприёмников. 19 марта 1949 года управделами ЦК ВКП(б)
Дмитрий Крупин послал заместителю председателя Совета министров СССР Георгию Маленкову письмо под названием «О «Голосе Америки» и ограничении слушания в СССР заграничных передач». Он отмечал, что в 1947–1949 годах появились мощные радиостанции «Голос Америки» и Би-би-си, которые занимаются «злобной пропагандой».
Предложение по борьбе с ней было простым: «Проникновение этой пропаганды в СССР облегчается тем, что наша промышленность выпускает радиоприёмники с короткими волнами, на которых легче всего достичь советского радиослушателя. Поэтому одной из первых мер для ограничения слушания капиталистических станций явится сокращение выпуска всеволновых радиоприёмников и резкое увеличение выпуска радиоприёмников только на длинных и средних волнах, на которые менее всего рассчитана работа американских станций».
Сказано – сделано! Уже летом 1949 года в рамках борьбы с американской пропагандой Агитпроп ЦК докладывал Маленкову, что Совет министров принял постановление № 2348-920 с (буква «с» обозначала гриф «секретно»). В нём говорилось о выпуске ламповых приёмников «Москвич» и «Салют» без коротковолнового диапазона.
В 1949 году планировалось выпустить 110 штук этих аппаратов, а в 1950 году – 400 тысяч штук. Отметим, кстати, что идея выпуска приёмников без коротких волн родилась ещё в Германии, где уже с середины 1930-х годов начали выпускать массовые «народные приёмники» и «приёмники немецкого народного фронта», которые имели фиксированные настройки и не позволяли принимать зарубежные станции.
В СССР регистрация радиоприёмников была отменена с 1 января 1962 года, но основной причиной её отмены было не то, что изменились какие-то идеологические постулаты, а банальная необходимость финансовых средств для развития радио и телевидения.
Тогда же, кстати, стали снова выпускать и всеволновые приёмники. Последний пункт постановления Совета министров СССР от 18 августа 1961 года сообщал, что «для покрытия расходов по организации радиовещания и телевидения» с 1 января 1962 года устанавливались надбавки к розничным ценам на радиоприёмники и телевизоры, соответственно на 15 и 20 процентов.
Но это, как любит говорить один популярный артист и телеведущий, «уже совсем другая история»…
В послереволюционные годы новой власти довольно долгое время было не до реальной организации радиовещания. Регулярное радиовещание началось только в 1924 году.
Очевидные преимущества его использования, как в идеологическом, так и в народнохозяйственном плане, сдерживались тем, что у населения не было радиоприёмников. Поэтому Совнарком СССР пошёл на беспрецедентную разрешительную меру издание постановления от 28 июля 1924 года «О частных приёмных радиостанциях». Хотя само определение «частный» как-то не вязалось с коммунистической идеологией, постановление было названо именно так.
«В целях более широкого использования населением радиосвязи для хозяйственных, научных и культурных потребностей, – говорилось в документе, – содействия развитию радиопромышленности и насаждения радиотехнических знаний в стране Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляет: 1. Предоставить частным организациям и лицам на основах настоящего Постановления право устройства и эксплуатации приёмных радиостанций».
Правда, полностью «разрешительным» данное постановление именовать можно лишь с большой натяжкой. Уже третий пункт его давал право «устройства и эксплуатации» частных радиостанций гражданам, которые получали разрешение от органов Наркомата почт и телеграфов.
Постановление Совнаркома увидело свет в разгар новой экономической политики, когда любое послабление или проявление частной инициативы рассматривалось как источник дополнительных финансовых поступлений. Поэтому в четвёртом пункте упоминалась «ежегодная абонементная плата» за пользование радиоприёмником.
Кроме того, «на всякий случай» упоминалось о том, что внесение этой абонементной платы (она была невелика) не освобождало граждан – радийщиков от налогообложения. Сам документ не расшифровывает, за что нужно было платить налог, но, скорее всего, говорилось о возможном коммерческом использовании радиоприёмников. Постановление Совнаркома «О частных приёмных радиостанциях» корректировалось и дополнялось несколько раз: в 1939, 1946 и 1948 годах.
В паспорте любого приёмного устройства подчёркивалось, что сама регистрация является обязательной, и покупателю в трёхдневный (в крупных городах) и в десятидневный (в остальных местностях СССР) срок надлежало явиться в ближайшее почтовое отделение для регистрации и оплаты абонементной платы (в 1949 году от 5 рублей в год за детекторный приёмник и до 75 рублей за ламповый приёмник, установленный в торговых точках, зрелищных учреждениях, на пароходах и пр.).
Кроме того, регламентировалось изменение владельца, перерегистрация при переезде в другую местность, и другие аспекты владения прибором. Единственное послабление, которое допускалось в те времена – это вывоз приёмника за город в период дачного сезона. Любопытно, что эта система пережила и смерть Сталина, и ХХ съезд КПСС, а отменена была лишь в 1962 году…
20% за донос
К 1941 году германская пропагандистская машина вела активную радиоигру. Вещание подопечных Йозефа Геббельса велось более чем на трёх десятках языков и охватывало все регионы, которые считались либо союзническими, либо вражескими. Но на русском языке до 22 июня 1941 года немецкие радиостанции не вещали.Во многом это, конечно, было связано с тем, что план войны против СССР предусматривал внезапность нападения и портить сложившиеся «дружеские» отношения немцы не хотели. С другой стороны, при определении сфер влияния германских радио-пропагандистов Россия просто выпадала как «неперспективная».
Немцы считали, что в нашей стране преобладало так называемое проводное вещание, и приёмники, которые были способны принимать передачи с эфира, были весьма редкими. На самом деле, по некоторым данным, на руках в СССР было около 1,3 миллиона только зарегистрированных радиоприёмников, значительная часть из которых могла бы принимать передачи самых мощных немецких станций.
Многие граждане изготавливали приёмники самостоятельно. Они не регистрировались, чтобы не платить абонементную плату. В журналах военно-технической тематики, таких как «Техника – молодёжи», публиковались как схемы радиоприёмников, так и практические советы по их сборке. При домах и дворцах пионеров работали радиолюбительские кружки, различные добровольные общества также занимались пропагандой радиодела.
На самом деле, отказавшись организовать радиовещание на русском языке в довоенный период, доктор Геббельс допустил стратегический просчёт.
Некоторые его подчинённые выступали за то, чтобы организовать «дружественное» вещание на СССР, которое рассказывало о советско-германских торговых связях, о гуманитарных обменах и пр. Это позволило бы в случае начала войны очень быстро перейти на политическую и военную тематику, особенно в первые дни, когда радиоприёмники у советских граждан ещё не были изъяты.
Геббельс недооценивал и возможности отечественного изобретения, так называемого сарафанного радио, которое, получив информацию из одного радиоисточника, могло распространить её на целый город.
С началом Второй мировой войны в ЦК ВКП(б) стали прорабатываться возможные ограничительные меры. Одной из них было постановление Совнаркома СССР от 29 сентября 1939 года «Об узлах проволочного вещания, трансляционных радиоточках и радиоприемниках».
За устройство и эксплуатацию «нелегальных» радиоустановок граждан надлежало штрафовать на сумму от 10 до 1000 рублей. А ещё в постановлении был пункт о том, что 20% от суммы штрафа выдавалось лицу, которое выявило незарегистрированную радиоточку и сообщило об этом в компетентные органы…
Коллективное прослушивание
В первые дни Великой Отечественной войны, когда ещё не были ясны масштабы трагедии, об ограничении использования радиоприёмников населением речи не было. Одной из причин этого была стрессовая ситуация в руководстве, а другой – то, что в начале войны передач немецкого радио на русском языке не велось.Более того, Геббельса переубедить не удалось никому, и официальное иновещание нацистской Германии (оно к 1941 году работало более чем на 30 языках) так и не стало организовывать русскоязычных программ. Работали только «чёрные», или, как сейчас модно говорить, «фейковые», радиостанции типа «Старая гвардия Ленина», замаскированные под подпольные.
Но 25 июня 1941 года всё-таки вышло постановление Совнаркома СССР «О сдаче населением радиоприёмных и радио- передающих устройств». Всем гражданам предписывалось в пятидневный срок до окончания войны сдать все радиоприёмники вплоть до простых детекторных, в организации Наркомата связи.
Тем, кто сдал приёмники, выдавались расписки, по которым гипотетически можно было эти аппараты получить обратно. А за невыполнение требований постановления была введена уголовная ответственность.
В документе не расшифровывалась её тяжесть, но такие фразы, как «Установить, что лица, не сдавшие в установленный срок свои радиоприёмники и передатчики, подлежат уголовной ответственности по закону военного времени. Возложить на органы Наркомвнудела и Государственной Безопасности наблюдение за выполнением населением настоящего постановления», говорили о многом.
С июля 1941 года вводился новый регламент прослушивания радиопередач советскими гражданами. Суть его была проста: «Разрешить учреждениям, предприятиям, радиоузлам, клубам, Ленинским уголкам и другим общественным организациям использование радиоприёмных установок исключительно для коллективного слушания радиопередач в строго определённые часы».
В регионах постановление детализировалось. Горьковский обком, например, уже в самом начале войны уточнял процедуру организации коллективного прослушивания:
«Все приёмники коллективного слушания подлежат обязательной регистрации в местных органах связи. На пунктах коллективного слушания выделяются ответственные лица за организацию слушания, которые дают органам связи подписку в том, что они знают правила пользования приёмником и отвечают за пользование приёмником по законам военного времени. Пункты коллективного слушания устанавливаются лишь с согласия горкома (райкома) ВКП(б).
Организатор слушания, то есть ответственное лицо, давшее подписку, лично сам настраивает приёмник и всё время присутствует при слушании, не отлучаясь ни на минуту. После каждого слушания приёмник должен быть заперт и опечатан в отдельной комнате или отдельном шкафу».
Понятное дело, по эфиру слушать можно было только отечественные радиостанции (обычно одну центральную и одну местную). Обычные граждане у себя дома могли получать информацию (например, извещение о воздушной тревоге) с помощью обычного проводного вещания. Квартирные радиоточки, или «чёрные тарелки», принимавшие сигнал по проводам, не изымались.
Сталинская оттепель
В самом конце войны, 14 марта 1945 года, Совнарком СССР издал постановление, в соответствии с которым населению возвращались радиоприёмники, которые были «приняты на хранение» в 1941 году. Правда, если сдавать приёмники нужно было в пятидневный срок, то возвращали их в течение трёх месяцев. А на западных и восточных границах, где ещё могли вещать немецкие и японские радиостанции, с возвращением радиоприёмников решили повременить.Была восстановлена система регистрации, а те, кто уклонялся от неё, подлежали не административной (как до войны), а по-прежнему уголовной ответственности. Но, несмотря на то, что ограничения существовали, период 1945–1949 годов можно было характеризовать как своего рода «сталинскую оттепель». Одним из признаков её было то, что в СССР в массовом порядке хлынули импортные радиоприёмники, в том числе и высокого качества.
14 июня 1945 года Иосиф Сталин подписал постановление Государственного комитета обороны № 9054-с о демобилизации старших возрастов личного состава действующей армии. Пункт 10 этого постановления предусматривал разрешение военным советам армий выдавать в качестве подарков красноармейцам, сержантам и офицерам различные бытовые товары, в том числе и радиоприёмники.
А вывезти аппараты можно было без проблем: последний, 17-й пункт постановления ГОКО звучал так: «Освободить военнослужащих, уволенных из Красной Армии, при переезде государственной границы от таможенного досмотра».
По некоторым оценкам, в СССР после Великой Отечественной войны попало более миллиона только высококачественных эфирных радиоприёмников. Кроме того, после 1946 году был налажен выпуск отечественных аппаратов «Ленинград», «Рекорд», «ВЭФ Супер», «Минск», «Родина 47» и пр. Некоторые из них спокойно принимали передачи на коротких волнах.
Особой опасности в идеологическом плане это не представляло, поскольку радиостанции, вещавшие на русском, были немногочисленны, а содержание их первых передач, например, «Голоса Америки», начавшего вещание с 1947 года, было относительно лояльным.
В 1946–1948 годах получение «несанкционированной» информации по радиоканалам не очень беспокоило ЦК и советское правительство, но в 1949 году обстановка кардинально изменилась.
«Салют» средним волнам
Некоторые исследователи советской послевоенной истории проводят параллели между «сталинской оттепелью» первых послевоенных лет, характеризовавшейся относительной информационной свободой, отменой смертной казни и некоторыми другими послаблениями, и соревнованием между США и СССР в атомной программе.Возможно, это надуманная теория, но в реальности СССР стал проводить активную антиамериканскую политику только после того, как наши учёные вышли на «финишную прямую» в создании атомной бомбы.
Судите сами. В феврале 1949 года в СССР было впервые получено достаточное количество концентрата плутония для преобразования его в «начинку» для первой атомной бомбы (испытание состоялось 29 августа). И уже в марте того же 1949 года резко усилили свою работу советские пропагандистские организации, причём особенное внимание отныне уделялось антиамериканской пропаганде.
В конце марта Агитпропом ЦК ВКП(б) был разработан «План мероприятий по усилению антиамериканской пропаганды на ближайшее время». Сегодня этот план может кому-то показаться наивным и утопическим.
Планировались антиамериканские статьи в газетах, публикация сорокалетней давности рассказов Горького (в пятидневный срок и тиражом в полмиллиона экземпляров), создание пьес и художественных произведений соответствующей тематики, ну и радиопередач, конечно.
В развитие этого плана были разработаны десятки других документов. В них предлагалось массовыми тиражами издавать и отсылать в США статьи и речи Генерального секретаря американской Компартии Юджина Денниса, выпустить фотоальбом «Быт и нравы США», а само количество мероприятий исчислялось сотнями.
Забавная история произошла тогда с книгой В. Минаева под громким названием «Американское гестапо». В ней на американском материале анализировалась деятельность американских же спецслужб. Отдел агитации и пропаганды ЦК был против публикации, поскольку считал, что значительная часть книги «основана на домыслах и измышлениях автора, поэтому не может служить разоблачению преступной деятельности американских разведывательных органов».
Об этом было доложено секретарю ЦК Михаилу Суслову. В письме ему сообщалось, что главы из книги посылались на просмотр министру госбезопасности Абакумову и что тот был категорически против публикации книги. Абакумов даже отметил, что у автора на квартире хранились секретные документы о деятельности американских спецслужб, которые были изъяты органами МГБ.
Как вы думаете, уважаемые читатели, что произошло дальше? Писателя арестовали? Книгу запретили? Ничего подобного! В 1950 году книга «Американское гестапо» была издана массовым тиражом, а потом неоднократно переиздавалась…
К 1949 году «сталинская оттепель» закончилась окончательно и бесповоротно. Отразилось это и на сфере радиовещания и производства радиоприёмников. 19 марта 1949 года управделами ЦК ВКП(б)
Дмитрий Крупин послал заместителю председателя Совета министров СССР Георгию Маленкову письмо под названием «О «Голосе Америки» и ограничении слушания в СССР заграничных передач». Он отмечал, что в 1947–1949 годах появились мощные радиостанции «Голос Америки» и Би-би-си, которые занимаются «злобной пропагандой».
Предложение по борьбе с ней было простым: «Проникновение этой пропаганды в СССР облегчается тем, что наша промышленность выпускает радиоприёмники с короткими волнами, на которых легче всего достичь советского радиослушателя. Поэтому одной из первых мер для ограничения слушания капиталистических станций явится сокращение выпуска всеволновых радиоприёмников и резкое увеличение выпуска радиоприёмников только на длинных и средних волнах, на которые менее всего рассчитана работа американских станций».
Сказано – сделано! Уже летом 1949 года в рамках борьбы с американской пропагандой Агитпроп ЦК докладывал Маленкову, что Совет министров принял постановление № 2348-920 с (буква «с» обозначала гриф «секретно»). В нём говорилось о выпуске ламповых приёмников «Москвич» и «Салют» без коротковолнового диапазона.
В 1949 году планировалось выпустить 110 штук этих аппаратов, а в 1950 году – 400 тысяч штук. Отметим, кстати, что идея выпуска приёмников без коротких волн родилась ещё в Германии, где уже с середины 1930-х годов начали выпускать массовые «народные приёмники» и «приёмники немецкого народного фронта», которые имели фиксированные настройки и не позволяли принимать зарубежные станции.
В СССР регистрация радиоприёмников была отменена с 1 января 1962 года, но основной причиной её отмены было не то, что изменились какие-то идеологические постулаты, а банальная необходимость финансовых средств для развития радио и телевидения.
Тогда же, кстати, стали снова выпускать и всеволновые приёмники. Последний пункт постановления Совета министров СССР от 18 августа 1961 года сообщал, что «для покрытия расходов по организации радиовещания и телевидения» с 1 января 1962 года устанавливались надбавки к розничным ценам на радиоприёмники и телевизоры, соответственно на 15 и 20 процентов.
Но это, как любит говорить один популярный артист и телеведущий, «уже совсем другая история»…
-
Сергей
- 1
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Комментарий удалён за нарушение
0
Кама типа Москвич.
- ↓
