Как снимали «Белое солнце пустыни». Часть 2

Закрытая премьера фильма «Белое солнце пустыни» состоялась 14 декабря 1969 года в Ленинградском Доме Кино. В широкий прокат в СССР картина вышла 30 марта 1970 года.
Начало здесь
Режиссер Владимир Мотыль
3 сентября съемки возобновились. Снимались эпизоды: Настя обреченно бредет по берегу после гибели мужа, увидев Сухова, хочет бросить в него камень, но потом передумывает (эпизод вошел в картину частично — без камня); Настя уходит; Петруха тянет за собой лошадей, привязывает их к баркасу (эпизод в картину не вошел); гарем снимает чадры (не вошел); гриф сидит на песке; пустой баркас на берегу; Абдулла едет на лошади вдоль цепочки бандитов, передающих ведра с нефтью; подпоручик на цистерне показывает измазанную нефтью руку: «Полная!»; Абдулла закуривает сигару.
4 сентября — выходной день.
5 — 6 сентября — простой из-за непогоды.
7 сентября — Сухов выходит из трюма и зовет: «Петруха!» (эпизод в картину не вошел); Сухов крутит лебедку на баркасе (не вошел); Сухов и Петруха сидят на носу баркаса и разговаривают; гарем крутит деревянный ворот, помогая Сухову и Петрухе (не вошел); Сухов кричит гарему: «Перекур!» (не вошел); Петруха заглядывает за баркас и видит курящих женщин (не вошел); Абдулла с бандой скачут к городу. В этот же день съемочную группу покинул дрессировщик с грифом, специально вызванный из Баку.
Вот как описывает происходившее на съемочной площадке в тот день корреспондентка газеты «Дагестанская правда» Л. Смирнова:
«Ясное солнечное утро. Только 6 часов, а вся съемочная группа уже готова к выезду. Актеры загримированы и одеты. В половине седьмого машины отъезжают от гостиницы „Кавказ“ по направлению к Каспийску. На месте, то есть на берегу моря, уже в полной готовности аппараты главного оператора Э. Розовского. Помощники, ассистенты, художники ждут знаки, чтобы приступить к работе. Девять актрис „гарема“ в полном облачении и гриме, становятся к вороту, на который надо намотать канат. Сюда же подходит А. Кузнецов. На площадку с аппаратом, установленным на рельсы, взбираются режиссер-постановщик и главный оператор. В. Мотыль, в последний раз объяснив актерам задачу, отдает „приказ“:
— Полная репетиция! Начали!
Крутится ворот, Кузнецов-Сухов „командует“:
— Раз-два! Взяли!
Он подтягивает канат и бросается на баркас, там тоже что-то крутит и откидывается в „изнеможении“. Эпизод снимается четыре раза подряд. Гример Галя Яшишина перед каждым повторением должна смочить лицо Кузнецова морской водой. На экране капли воды становятся „потом“. Галя натирает щеки актера песком — вот, мол, как спешит человек: некогда ни пот, ни песок смахнуть. Губы „запеклись“ — на них Галочка аккуратно прилепила белый пластырь. Это безобидное техническое ухищрение. Но каково актеру по нескольку раз подряд демонстрировать перед кинокамерой полное напряжение всех физических и нравственных сил? Ведь пленка должна передать драматический момент, когда Черный Абдулла настигает своих жен, а Сухов использует последние мгновения, чтобы спасти женщин...»
8 сентября — Сухов идет от баркаса; Сухов застегивает на руке часы; Сухов наклоняется к своим вещам и обнаруживает, что его кобура пуста; подпоручик спрашивает у Сухова: «Тебя как, сразу прикончить или желаешь помучиться?», Сухов: «Лучше, конечно, помучиться...»; подпоручик скачет к Абдулле; Верещагин и Настя плывут в лодке.
9 — 10 сентября — простой из-за непогоды. Уехал Кавсадзе. И вновь приведу отрывок из заметки Л. Смирновой:
«Группа комбинированных съемок каждый день устанавливает макет в нужном ракурсе. И каждый день съемки откладываются: что-то еще не готово. Но вот, кажется, что-то получится. И вдруг солнце удаляется за тучу, неизвестно зачем выплывшую из-за Тарки-Тау. Пропал весь труд. Напрасно вставали чуть свет, напрасно гримировались, репетировали, скакали, падали, ловили убегающих коней, вымазались в песке, устали. Туча, будто приклеенная, стояла на месте, а солнце ехидно высунуло лучик: нате, мол, вам без меня ни шагу! Люди не спорят со светилом. Они ждут и репетируют кадры следующего дня.
В пять часов вечера начинаются очередные репетиции и длятся они до 9 10 часов вечера. А утром снова чуть свет машины отправятся на берег моря...»
11 — 12 сентября — выходные дни.
13 сентября — непогода.
В эти дни в группе случилось ЧП, о котором стоит рассказать подробнее. Боевые карабины киношники хранили во взводе кавалеристов, приехавших с ними на съемки. Но кое-что из реквизита находилось в ветхом помещении под охраной весьма беспечного сторожа. И вот в одну из ночей, когда сторож улегся спать, местные воры проникли в реквизиторскую и похитили оттуда часть вещей, в том числе саблю, подаренную «Ленфильму» легендарным кавалеристом Окой Городовиковым, и огромные часы фирмы «Буре», которые должны были украшать руку Сухова в ближайшие съемочные дни. После этого случая съемочный процесс остановился, кое-кто предлагал пригласить для разбирательства милицию. Однако Мотыль, имевший за плечами несколько лет пребывания в детском доме, решил поступить иначе. Выяснив через местных жителей, кто в этих краях «держит мазу», то бишь верховодит в криминальном мире, режиссер отправился к нему с визитом дружбы. Этим человеком оказался 26-летний молодой человек по имени Али. Мотыль повел себя с ним хитро: он предложил ему сняться у себя в картине в эпизоде и, когда тот с готовностью согласился, вдруг сообщил, что вот, мол, съемки можно было бы начать хоть сегодня, да какие-то сволочи украли ночью ценный реквизит. «Это не я, это Махмуд, собака!» — воскликнул в сердцах Али и тут же пообещал разобраться. Эти разборки длились всего несколько часов, и уже к утру следующего дня все украденные вещи были возвращены киношникам. А Али действительно сыграл в фильме одну из эпизодических ролей — зрители могут видеть его в двух коротеньких сценах: это он в красной рубахе и с винтовкой в руках крадется по музею во время его первого посещения Суховым и наставляет свой «винтарь» на красноармейца на берегу моря, в котором тот беспечно купался. Как мы помним, в последнем эпизоде Сухов застрелил героя, роль которого исполнял криминальный авторитет.
Али — бандит в красной рубахе и с винтовкой крадется по музею и наставляет свой «винтарь» на берегу моря на Сухова (нет в титрах)
14 сентября съемки возобновились. Снимали эпизоды: Сухов на носу челна, он приказывает гарему прыгать в воду, но те боятся, и тогда Сухов сам сбрасывает женщин в море (эти эпизоды в картину не вошли).
15 сентября — Сухов учит Рахимова: «В Старой крепости его через трубу надо было брать»; Саид на вопрос Сухова: «Ты как здесь оказался?», отвечает: «Стреляли»; гарем ест кашу из котелков; Рахимов уезжает с отрядом, оставляя гарем на попечение дремлющего Сухова: «Он хороший человек!..»; Сухов вскакивает, кричит: «Стой!»; Саид говорит ему: «Уходи! Это жены Абдуллы...»
Кстати, о гареме. Ввиду тяжелых условий работы — в те дни стояла нестерпимая жара, а актрисам из гарема приходилось «париться» под паранджой — Мотыль иногда разрешал заменять жен курбаши солдатами-кавелеристами, по комплекции похожими на женщин. Солдатики облачались в паранджу и весьма правдоподобно изображали из себя жен Абдуллы.
16 сентября — Рахимов с гаремом в пустыне (эпизод в картину вошел частично); Рахимов видит вдали идущего по пескам Сухова и стреляет вверх из пистолета; Сухов отбирает у Петрухи винтовку, пытается выстрелить из нее, но происходит осечка; бьет прикладом по земле — выстрел; Сухов приказывает Петрухе, чтобы тот отдал коня Саиду; Сухов гарему: «За мной, барышни!»; Саид слышит выстрел и останавливается.
17 сентября — бандит на баркасе ловит наган Сухова; подпоручик выглядывает из-за бака; Саид тянет лассо, наброшенное на шею бандиту; бандит падает от выстрела. В тот день в Каспийск вернулся Павел Луспекаев.
18 сентября — Саид вынимает нож из чехла и смотрит на него; Сухов надевает часы; Сухов отвечает подпоручику: «Лучше помучиться...»; подпоручик читает именную гравировку на пистолете: «Красноармейцу Сухову. Комбриг Мэ Нэ Ковун»; Ибрагим (Д. Герами) приказывает подпоручику: «Семен, скачи к Абдулле!»; Сухов бросает часы бандиту, тут же выбивает у него из рук маузер и в падении стреляет; гарем вскакивает на выстрел, но тут же опять садится; Сухов идет вдоль баркаса и спрашивает Саида: «Ты как здесь оказался?» — «Стреляли».
19 сентября — Сухов с поднятыми руками стоит у своих вещей; подпоручик вскакивает на лошадь, чтобы скакать к Абдулле; Сухов снимает с руки часы и бросает их бандиту; Ибрагим падает на песок; Саид забирает карабин у убитого бандита; стреляет в ожившего Ибрагима; Сухов оборачивается на выстрел; Верещагин идет по двору, затем подходит к двери и закрывает ее на ключ.
20 сентября — весь день шла подготовка к завтрашней съемке, вечером приехал Кавсадзе.
21 сентября — Сухов открывает крышку ящика и заливает тлеющие динамитные шашки водой из чайника; Абдулла, Саид и банда выезжают на бархан; банда спускается с бархана; Сухов выбивает маузер у бандита; поручик отдает Абдулле шапку убитого Ибрагима; Абдулла смотрит на Саида, говорит: «Пока я не возьму их, ты останешься у нас», после чего его люди разоружают Саида.
22 сентября начали снимать драку на баркасе. Ту самую, которую Мотыль предлагал Луспекаеву частично отснять в павильоне, но актер отказался, пообещав, что справится с этим на натуре. И все же без дублеров не обошлись, они заменяли Луспекаева в нескольких эпизодах. В частности, в тот день снимали две такие сцены: когда бандит закидывает веревку за голову Верещагина, которого заменял каскадер (эпизод в окончательный вариант фильма не вошел), когда Верещагин сбрасывает ногами за борт двух бандитов. Кроме этого, снимались и другие эпизоды: бандит с наганом у рубки; бандит хватает Верещагина за горло, тот роняет маузер (эпизод в картину не вошел); Верещагин бросает через голову бандита в море, приговаривая: «Помойтесь, ребята»; Абдулла бросается с кубрика в воду, стреляя в воздухе в Сухова (эпизод в картину не вошел).

23 сентября — съемки не проводились из-за шторма на море. В этот же день в группе случилось страшное ЧП: из-за неосторожности погиб один из кавалеристов, прикомандированных к киношникам — сержант Жакупов. К месту трагедии вызывают мать погибшего. Однако, несмотря на это, съемки продолжаются.
24 сентября — Верещагин отнимает у бандита маузер, тот сопротивляется, но таможенник бьет его по голове, приговаривая: «Отдай!..»; Верещагин отходит к рубке; бандит забирает пистолет у убитого товарища, но тут же падает от выстрела Верещагина (эпизод в картину не вошел); Верещагин Абдулле: «Абдулла, не много ли товара взял? И все поди без пошлины?»; тогда же Верещагин произносит фразу, которой впоследствии суждено будет стать крылатой: «Я мзду не беру, мне за державу обидно». Вечером этого же дня в Тбилиси уезжает Кавсадзе.
25 сентября — простой из-за шторма на море.
26 сентября — продолжаются съемки эпизодов драки на баркасе: в Верещагина летит цепь и пригвождает его к стене (эпизод в картину не вошел); бандит на крыше рубки (не вошел); Верещагин стреляет из-за мачты, прячется за кубрик (не вошел); бандит перелезает через борт и прижимается к рубке; бандит падает с рубки (не вошел); крадутся два бандита; бандит с ножом в зубах вылез из-за борта, кидает нож в таможенника, но промахивается (не вошел); Верещагин подбирает маузер, бросает бочку на бандита. В этот же день, но уже в Сулаке снимали эпизод из финала картины — прощание Сухова с отрядом Рахимова, гаремом и Саидом.
27 сентября — выходной день.
28 — 29 сентября — простой из-за непогоды.
30 сентября (Сулак) — Сухов прощается с Рахимовым; Саид прощается с Рахимовым (эпизод в картину не вошел); Абдулла и Саид — разговор в пути. Абдулла: «Мой отец перед смертью сказал: „Абдулла, я прожил жизнь бедняком, и я хочу, чтобы тебе бог послал дорогой халат и красивую сбрую для коня. Я долго ждал. Но потом бог сказал: “Садись на коня и возьми сам, что хочешь, если ты храбрый и сильный». Саид: «Мой отец ничего не сказал — Джавдет убил его в спину». Абдулла: «Твой отец был мудрый человек, но кто на этой земле знает, что есть добро и зло. Кинжал хорош для того, у кого он есть, и плохо тому, у кого он не окажется… в нужное время».
В тот же день съемочную группу покинули Кавсадзе и Мишулин. Последний, кстати, вынужден сниматься в фильме чуть ли не полулегально. Дело в том, что главреж Театра сатиры запретил своим ведущим актерам в начале сезона сниматься в кино, а Мишулин этот запрет нарушил. Правду от Плучека скрывать было бы легче, если бы не одно обстоятельство: для роли Саида Мишулину пришлось обриться наголо. Но киношные гримеры нашли выход и сделали актеру парик, которым он прикрывал свою бритую голову. Но разоблачение все равно произошло, причем актер сам этому поспособствовал. Однажды он нос к носу столкнулся у входа в театр с Плучеком и, поздоровавшись, снял с головы кепку… вместе с париком.
— Это что такое? — округлил глаза Плучек. — Значит, все-таки снимаетесь, Спартак Васильевич?
Тому не оставалось ничего иного, как честно во всем признаться.
— И у кого же, если не секрет?
— У Мотыля, — ответил Мишулин.
И тут случилось неожиданное: Плучек внезапно расплылся в довольной улыбке и, похлопав актера по плечу, сказал: «У него можно».
Как оказалось, последний фильм Мотыля «Женя, Женечка и „катюша“ Плучеку очень понравился и он ничего не имел против того, чтобы актеры его театра играли в картинах этого режиссера.

Но вернемся в Дагестан. 1 октября под Каспийском снимались следующие эпизоды: по палубе баркаса крадется бандит; бандит с маузером выходит из-за рубки; бандит падает в воду с ведром; Верещагин лежит на палубе; бандит кричит: „Абдулла, таможня дает добро!“, но Верещагин бьет его ногой в пах, выхватывает пистолет и расстреливает бандитов.
2 октября — простой из-за непогоды.
3 — 4 октября — выходные дни.
5 — 6 октября — непогода.
Последние две недели, наверное, одни из самых сложных в работе над картиной. Об этом наглядно говорит телеграмма Мотыля в адрес руководства ЭТК, которую он отправил 3 октября. В ней режиссер сообщает, что экспедиция по плану должна была быть закончена 20 сентября, но из-за большого брака пленки (2335 м) и плохой работы режиссерского состава в отведенный срок уложиться не удалось. С 22 по 30 сентября снято всего 99 полезных метров, простой из-за непогоды 4 дня, один выходной. Группа испытывает трудности с актерами, сложности со съемками на воде, с животными (имеются в виду лошади). Большая разбросанность объектов (группе приходится курсировать между Каспийском и Сулаком). Мотыль открытым текстом пишет, что положение катастрофическое и просит прибыть к месту съемок директора ЭТК Познера. Стоит отметить, что затраты к этому времени достигли уже 311 тысяч рублей, из 450 тысяч отведенных на весь съемочный процесс.
Вдобавок ко всем неприятностям в те же дни (начало октября) происходит ЧП с одним из актеров — Павлом Луспекаевым, который, как мы помним, был большим любителем посещать рестораны. И вот однажды там возникла крупная драка между местными посетителями. Луспекаев же по доброте своей бросился разнимать дерущихся, что крайне не понравилось одной из сторон. В итоге один из горячих дагестанских парней выхватил из-за пояса кинжал и ударил им Луспекаева в лицо. К счастью, удар пришелся аккурат в левую бровь актера если бы лезвие скользнуло чуть ниже, то Луспекаев вполне мог бы остаться без глаза.
Спартак Мишулин и каскадер и режиссер-постановщик трюковых сцен Александр Массарский — дублер в сцене драки на баркасе П. Луспекаева

7 октября съемки фильма возобновились, однако их пришлось тут же остановить, поскольку замазанная гримерами раненная бровь Луспекаева постоянно кровоточила. И тогда Мотыль придумал такой ход: по приказу Абдуллы один из бандитов (»Аристарх, договорись с таможней") стрелял в стекло рубки (этот эпизод снимут позже — в туркменской экспедиции), и осколок рассекал Верещагину левую бровь. Так кровоточащая рана на лице актера стала иметь свое правдоподобное объяснение. В тот день сняли еще ряд эпизодов: Верещагин глядит на берег, где мечется его жена (эпизод в картину не вошел); Верещагин заходит в рубку; стреляет за борт в бандита (не вошел); уползает к борту (не вошел); затягивает зубами повязку на руке (не вошел); бросается в сторону, а на рубке остаются следы от бандитских выстрелов (не вошел); крутит лебедку, поднимая якорь; говорит: «Сейчас подойдем поближе, Федор Иванович».
8 — 9 октября — съемки отложены из-за непогоды. Экспедицию покинул Павел Луспекаев.
10 октября съемки в Каспийске возобновились. Снимали эпизоды: гарем жарит еду в отряде Рахимова (эпизод в картину не вошел); Сухов прощается с гаремом: «До свидания, барышни»; Рахимов кричит Сухову: «Спасибо!», тот: «Не за что»; бандиты грузят награбленное на баркас; Саид разоружает бандита: «Не говори никому, не надо»; подпоручик хочет бросить динамитную шашку, но его руку захватывает аркан, брошенный Саидом (эпизод в картину не вошел); Сухов выныривает из воды; гарем бросается к мертвому Абдулле, умершему на берегу после схватки с Суховым в море, и начинает причитать (не вошел).
11 октября — Саид возвращает себе винтовку, пистолет и уходит из банды; Саид кричит Абдулле: «Это говорю я — Саид!» и бросает в цистерну с нефтью зажженный аркан; горит цистерна, паника среди бандитов; Саид ползет по песку от раненой лошади (эпизод в картину не вошел); Сухов у бака стреляет из музейных пистолетов (в картину не вошел); Саид лежит около бака, закрывает глаза (не вошел). Вечером того же дня Спартак Мишулин уехал из съемочной группы, а ему на смену приехал Кавсадзе.
12 октября — Сухов ползет с пулеметом к краю бака (эпизод в картину не вошел); бандиты заливают нефть в канаву, вырытую вокруг бака; горит цистерна, с нее с криком падает подпоручик; Сухов с бака стреляет из пулемета по бандитам; Сухов плывет к баркасу; Настя обреченно идет по берегу мимо лошадей.
13 — 14 октября — съемки вновь сорваны из-за непогоды. Уехал Кавсадзе.

15 октября — Сухов прыгает с бака на землю и скатывается в яму (эпизод в картину не вошел); сидя в яме, стреляет из музейных пистолетов (не вошел); Верещагин из лодки забирается на баркас; звучит пулеметная очередь, и у убитого бандита из рук выпадает факел — нефтяная лужа загорается (не вошел); верблюды идут по пустыне, лежат на песке (не вошел).
16 октября — Сухов подходит к старикам; Сухов идет к морю; Абдулла обращается к Саиду: «Зачем ты убил моих людей, Саид? Я послал их сказать, чтобы ты не искал Джавдета в Сухом ручье — его там нет. Возвращайся в Педжент. Твой отец был другом моего отца. Дорога легче, когда встретится добрый попутчик»; крупные планы банды; лодка с бандитами плывет от баркаса к берегу.
17 октября — баркас на воде; берег моря.
18 октября — банда Абдуллы едет по пустыне; взрыв баркаса.
19 — 20 октября — непогода.
21 — 22 октября — выходные дни. Уехал Кавсадзе.
Макет баркаса, который будет взорван в фильме
23 — 25 октября — съемки не проводились из-за плохой погоды.
26 октября — группа пакует вещи и собирается в обратный путь. Переезд продолжается до 31 октября. Так закончилась дагестанская экспедиция, которая длилась почти три месяца. Как мы помним, по плану эти съемки должны были уложиться до 20 сентября, но из-за непогоды и неразберихи, царившей в съемочной группе, экспедицию не удалось закончить в срок. Один брак пленки составил аж 2335 метров. Эта экспедиция съела 170 тысяч рублей.
Между тем у этих трудностей были и объективные причины. Начались они еще со времен режиссерской разработки, когда срок окончания работы над режиссерским сценарием продлевался дважды — он был закончен только 30 мая вместо 1 марта. Как следствие — запоздалый выезд на съемку натуры к морю начало августа.
Режиссерская группа подобралась слабая. Вначале было два вторых режиссера — Дакиев с «Ленфильма» и Курбатов, имевший за плечами всего лишь режиссерские курсы. Курбатов показал свою полную беспомощность, договор с ним был расторгнут еще до начала съемок — 1 июля. Затем дошла очередь и до Дакиева, а потом и до ассистента режиссера Ясана. В итоге на съемочной площадке из режиссерского состава работали только Мотыль и помощник режиссера Курсеитова.
Николай Конюшев был занят тем, что все время гонялся по всей стране за артистами, пытаясь вовремя обеспечить их присутствие на съемочной площадке. Например, в разгар дагестанской экспедиции взяла и уехала одна из «жен» Абдуллы — Ахтамова.
Девушка наотрез отказывалась возвращаться в зыбучие пески, под палящее солнце. Конюшеву пришлось приложить максимум старания и терпения, чтобы уговорить ее вновь напялить на себя паранджу.
За то время пока группа отсутствовала, на студии произошли серьезные изменения. Напуганные чехословацкими событиями, советские власти принялись лихорадочно «закручивать гайки», чтобы, не дай бог, в Советском Союзе повторилось подобное. В итоге Экспериментальная творческая киностудия приказом Госкино была лишена самостоятельности, хотя и сохранила некоторые привилегии по части поощрений работников в зависимости от показателей проката. ЭТК стала отныне Экспериментальным творческим объединением (ЭТО) при «Мосфильме». По этому случаю было решено произвести зачистку сценарного портфеля. Мало того — все фильмы, которые на тот момент находились в производстве студии, подлежали немедленной ревизии.
11 ноября худсовет Экспериментальной студии отсмотрел отснятый материал фильма «Белое солнце пустыни». Впечатление от просмотра у присутствующих было разным: одним он понравился, другим нет.
Л. Белова: «Опасений за картину нет. Вестерн получится, зрители ходить на него будут. Верещагин хорош. А вот Сухов-Кузнецов не нравится. На героя он не тянет. Может быть, ему стоит играть линию Иванушки-дурачка?.. Типажно Петруха хорош. Но актерски, когда плачет, плох...»
В. Ежов: «Это не вестерн, но это и не военно-приключенческий фильм. Это азиатская, где-то суровая, где-то условная картина. Она будет оригинальна, необычна. Весь круг материала сложился иначе, но очень интересно. Жанрово это по-новому. Все равно у нас не снять вестерн, наши герои не так ходят, не так стреляют. Получается русско-киплинговская интонация. Может быть, ее и надо вытягивать в картине…
С Суховым и Абдуллой нужно придумать эпизод драки на суше, в воде не получился. Должна быть вообще „игра мужчин“. Может быть, даже и не давать смерть Абдуллы. Поверженный враг — не враг...»
Л. Гуревич: «Картина делается не по канонам. Пошла интересно. Не вестерн, но интересная картина. Я был на первом просмотре материала. По сравнению с тем, этот материал лучше. Лучше, гибче становится Кузнецов, появляется юмор...»
В. Дьяченко: «Материал оказался неожиданным. Это не вестерн. Гармонии вещи я еще не ощущаю. Ритм замедленный. Сухов неприятен, неприятна небритая физиономия...»
Л. Шмуглякова (редактор фильма): «В Сухове нет юмора и обаяния. Сейчас он играет лучше, чем в начале съемок, но этого недостаточно. Кузнецов играет часто очень реалистически, не в жанре, в нем нет суперменной игры, изящества. Это очень вредит картине. Плохо изобразительно. Тускло, невыразительно, не эмоционально. Плохо, статично сняты куски драки....»
В. Мотыль: «При всем сопротивлении чистоте жанра я стремлюсь снять именно вестерн. Но не путем подражания. Мы идем другим путем, но жанр в конечном итоге останется, ради этого мы и затевали всю эту историю...»
В своем заключении участники совещания потребовали от режиссера произвести в материале следующие поправки: переснять финал (перенести разборку Сухова и Абдуллы с моря на сушу), убрать трагический финал сумасшествие жены Верещагина, не поджигать бак, в котором заперлись Сухов и гарем. В заключение также отмечалось: «Оставляет желать лучшего изобразительное решение фильма. Во многих эпизодах, особенно эпизодах боя, камера остается статичной, равнодушной, не эмоциональной. В фильмах такого жанра это может нанести непоправимый урон».
Заключение комиссии о внесении изменений в отснятый материал
Кстати, о боях. Во время дагестанской экспедиции Мотыль отснял два крупных боя — на море и на баркасе, но не снял ни одного конного трюка, несмотря на то, что группа каскадеров-конников во главе с Павлом Тимофеевым находилась, что называется, под рукой и была готова приступить к работе по первому же сигналу. Впоследствии это обстоятельство недоброжелатели режиссера используют в своих нападках против него: дескать, был три месяца в экспедиции, но необходимого материала так и не отснял. Но вернемся в ноябрь 68-го.
На следующий день после заседания худсовета сам художественный руководитель ЭТО Григорий Чухрай пишет на имя Мотыля письмо, в котором выражает свое крайнее беспокойство в связи с ситуацией, которая складывается вокруг картины. Цитирую:
«Очень огорчает то, что в материале, который мы просмотрели, Сухов абсолютно бесхарактерен. В нем отсутствуют качества, которые могли бы сделать Вашу картину оригинальной, отличной от известных западных образцов, чувство мужицкого юмора, мужицкая смекалка, простота и полное отсутствие позы, а главное, действенность, человечность, красота и другие качества, присущие данному герою.
Зритель в первую очередь должен любить Сухова. А за что его любить? В Вашем материале, к сожалению, нет даже намека на это. И это вызывает у меня самое большое опасение. Тем более и в других героях очень мало необходимой в данном жанре характерности»

Решением высокого руководства упомянутые сцены из фильма были изъяты. Кроме этого, сократили драку Верещагина на баркасе и две «обнаженки»: с Катериной Матвеевной, переходящей с задранной юбкой через ручей, и женами Абдуллы, которые разделись во время своего заточения в баке.
А работа над фильмом тем временем продолжалась. 14 ноября в тонстудии «Ленфильма» Павел Луспекаев записал песню Верещагина «Ваше благородие...» Запись длилась с 16 до 20 часов.
Голос у Луспекаева проникновенный, но осипший. Павел Борисович вечер накануне записи песни провел где-то с друзьями, попили, попели. И посадил голос! Расстроенный, ехал он на студию. Встретил Абдуллу — Кахи Кавсадзе.
— Кахи, какой я дурак! — прохрипел он. — Что теперь будет?!
Кавсадзе успокоил:
— А что, Паша, по-твоему, Верещагин должен петь бельканто?!
15 ноября начались павильонные съемки. В тот день в 6-м павильоне филиала «Ленфильма» Сосновая поляна снимались следующие эпизоды в декорации «Дом Верещагина»: первая встреча Верещагина и Петрухи («Ты в чей дом забрался? Отвечай!» — «Не знаю». «Ты что, не слыхал про Верещагина? Дожил! Было время в этих краях каждая собака меня знала. Вот так держал! А сейчас забыли...»); Верещагин и Петруха выпивают, Верещагин поет песню; Петруха представляет своего командира: «Это же товарищ Сухов!»
16 ноября — в пиалу Верещагина попадает камешек, брошенный с улицы Суховым; Верещагин берет динамитную шашку и поджигает от лампадки фитиль, чтобы бросить ее Сухову.
Вспоминает Н. Годовиков: «В пиалах у нас была газировка. Еще Станиславский говорил: никогда нетрезвый актер не сыграет лучше, чем трезвый. На съемках мы были трезвые, а после съемок, конечно, позволяли себе. Мы снимали тогда в Сосновой поляне, и там был магазинчик — небольшой, деревянный, как сейчас помню. Мы часто к нему ездили на „козлике“ втроем я, Пал Борисыч и Кузнецов.
Скидывались, и «старшие товарищи» напутствовали Годовикова как самого молодого:
— Ну, Коля, вперед!
— Как всегда?
— Как всегда!
Это значило: девять «маленьких» водки «Московская» по рубль сорок девять. Почему девять? Норма, определенная опытным путем.
Иной раз в компанию напрашивался режиссер:
— Ребята, я с вами.
Луспекаев отшучивался:
— Владимир Яковлевич, у вас же «Волга», зачем вам на «козле»-то?..
Видимо, именно эти послесъемочные посиделки выбивали актеров из творческой колеи, о чем есть запись в съемочном журнале. Там писали, что „выработка актерами — низкая, за смену снимается только 20 полезных метров пленки“. Такой низкой выработки не было даже в дагестанской экспедиции, а ведь там условия работы были куда сложнее, чем в павильоне. Но съемки тем не менее продолжались.

17 ноября — съемка отложена.
18 ноября — Петруха смотрит на входящего в дом Верещагина Сухова; Сухов просит Верещагина дать им пулемет. Тот спрашивает: „Абдуллу ждешь?“ „Жду“. Верещагин: „Вот что, Сухов. Была у меня таможня, были контрабандисты. Сейчас таможни нет, контрабандистов нет. В общем, у меня с Абдуллой мир. Мне ведь все едино, что белые, что красные. Что Абдулла, что ты. Вот ежели бы я с тобой пошел, тогда другое дело“. Сухов: „Ну, в чем же дело — пошли“. Петруха: „Пшли!“
19 ноября — Сухов осматривает комнату, пьет водку; входит жена Верещагина Настя, здоровается с гостями; Верещагин встает: „Ребята...“
20 ноября — Верещагин выходит с пулеметом к гостям: „Вот что, ребята, пулемета я вам не дам“; Сухов встает: „Понимаем...“; подпоручик заходит в дом Верещагина, кричит на него: „Встать, когда с тобой разговаривает подпоручик!“
21 ноября — съемку отменили из-за Годовикова: у него на лице синяки, полученные им накануне в какой-то потасовке.
22 ноября — съемку опять отменили, но на этот раз из-за актера Кавсадзе, который не смог вовремя прилететь из Тбилиси — перенесли рейс самолета.
23 — 24 ноября — выходные дни.
25 ноября — продолжаются съемки в декорации „Дом Верещагина“: Верещагин предлагает Петрухе выпить, но тот, с трудом стоя на ногах, отвечает: „Я не пью“, на что таможенник заявляет: „Правильно, я вот тоже сейчас это допью — и брошу“; Верещагин и Настя в спальне, жена отчитывает мужа: „Ты какие клятвы давал? Сдурел на старости лет?! Мало тебе, окаянный, что ты молодость мою погубил, теперь и вовсе вдовой хочешь оставить!“; Верещагин встает с кровати, но Настя бросается ему в ноги: „Паша! Пашенька, не ходи, погубят они тебя...“
26 ноября — Верещагин идет за Настей, Петруха пытается пристроиться следом, но Сухов его останавливает: „Назад...“; Сухов и Петруха, уходя из дома таможенника, сталкиваются в коридоре с Настасьей, та удивленно вопрошает: „Куда же вы, а закусить?“, на что Сухов отвечает: „В другой раз, хозяюшка“ (в картину не вошел); Настя ведет мужа от окна, куда он смотрел, наблюдая за уходом непрошеных гостей, к столу, где кормит его икрой с ложки, а тот сопротивляется: „Не могу я ее есть, проклятую! Хоть бы хлеба купила...“
О том, как снимали эпизод „с икрой“, рассказывает Н. Годовиков: „Икры было две килограммовые банки. Это называется исходящий реквизит. В сцене была задействована одна банка. Сделали в тазу фанерное дно — выше настоящего, намазали на него икру — получилось на вид очень много. Павел Борисович Луспекаев пару раз снялся, потом говорит режиссеру: “Прошу актерский дубль». А мне шепчет, мол, беги, Коляня, в буфет за ложкой. Знал, что я тогда на мели сидел, впроголодь снимался. Ну, я ложку принес, стою в сторонке. Сняли сцену, режиссер говорит: «Годится!», а Луспекаев мне моргает: «Налетай!» Мы с ним в две ложки — пока другие искали, чем бы зацепить икорочку — и усидели первую банку. А вторую уже с реквизиторшей. Под водочку..."
Между тем у Мотыля есть другая версия «икорных» событий. По его словам, вторая банка икры хранилась в холодильнике под неусыпным контролем администратора. Есть ее никому не разрешалось до тех пор, пока из проявочного цеха не поступила информация о том, как получился отснятый эпизод. Если бы проявщики обнаружили брак, то сцену пришлось бы заново переснимать, а значит, и дефицитная икра могла вновь понадобиться. Но ответ ждали так долго, что икра не выдержала и протухла. К счастью, и брака на пленке не обнаружили, поэтому надобность в икре больше не возникла.

27 ноября — съемка отложена по вине Кавсадзе, который все никак не может доехать из Тбилиси до Ленинграда.
28 ноября — Сухов сидит за столом и пьет водку; Верещагин к Сухову: «На дворе павлинов видел?.. Уж больно мне твой Петруха по душе»; пересъемка плана «фотографии Верещагина и Насти».
29 ноября наконец-то на съемочной площадке объявился Кавсадзе. В тот день снимали эпизоды: Абдулла сидит в зиндане и смотрит сквозь решетку; Абдулла заманивает к себе Гюльчатай и душит ее; Верещагин лежит на полу и поет, потом наливает себе самогон в стакан (эпизод вошел в картину частично — без самогона).
13 декабря возобновляются павильонные съемки. Правда, из-за опоздания пиротехника начать их удалось только в 16 часов. Снимались эпизоды в «общежитии», которое раскинуло свои владения в 7-м павильоне: Сухов застает Абдуллу врасплох в тот момент, когда тот собирается расстрелять своих жен; Сухов спрыгивает с окна и отвязывает веревку от пулемета.
14 — 15 декабря — выходные дни.
16 декабря — Абдулла оборачивается на возглас Сухова: «Руки вверх!»; Сухов, сидя в карете, обращается к басмачу: «Абдулла, руки-то опусти… Вели своим нукерам, чтобы убирались со двора. Я отпущу тебя, как только они уедут из Педжента»; Абдулла зовет Махмуда и приказывает банде ехать к морю: «Грузите баркас. Я остаюсь погостить...»
17 декабря — съемку отменили из-за отсутствия на съемочной площадке новой актрисы, утвержденной на роль Джамили (Дашевская вместо Умпелевой).
18 декабря — Сухов садится на пороге общежития и обращается к гарему: «Уходить надо, барышни. В пески» (эпизод в картину не вошел); жены Абдуллы внимательно слушают Сухова (не вошел); хранитель музея Лебедев (в этой роли тогда снимался другой актер, которого позже заменили на того, кого мы увидим на экране — Николая Бадьева) сидит у стены; Сухов сидит на подоконнике и командует Абдулле: «Брось оружие! Кинжал! И пять шагов вперед»; крупные планы гарема (Ткач, Сливинская, Смирнова, Деглав, Лименес, Ахтамова, Денисова).
19 декабря — Абдулла пьет воду из кувшина, грозно смотрит на гарем (не вошел); жены бросаются в ноги своему господину: «Мы верны тебе...»; Абдулла одной из жен: «Джамиля, почему ты не умерла?..»; Абдулла взводит курок своего маузера, гарем в ужасе разбегается; Абдулла по приказу Сухова делает пять шагов вперед; Сухов ногой отбрасывает кинжал.
20 декабря — гарем готовится ко сну, кто-то из жен говорит: «Мяса хочу...» (не вошел); жены подходят к Гюльчатай, начинают ее раздевать (не вошел); гаремные жены обсуждают, почему их новый господин не приходит к ним: «Наш муж забыл про нас… А может быть, Гюльчатай его плохо ласкает?..».
Татьяна Федотова в роли Гюльчатай

21 — 23 декабря — готовилась к съемкам декорация «Старая крепость». Съемки в ней начались 24 декабря. Снимали эпизоды: Абдулла лежит с Джамилей, и та кормит его виноградом; Абдулла спит с Джамилей, слышит выстрелы, вскакивает; один из его нукеров сообщает: «Это отряд Рахимова! Они угнали наших коней!»; Рахимов стреляет в Абдуллу, прячется от ответного выстрела; Абдулла стреляет в Рахимова; падает убитый бандит (ни один из этих эпизодов в фильм не вошел).
Вспоминает К. Кавсадзе: «В фильме был эпизод, который затем бдительная цензура приказала вырезать, назвав его „порнографией“. Эпизод такой. В постели лежит голый Абдулла, прикрытый немного простыней, к нему прильнула одна из его жен, также обнаженная, и кормит виноградом. Этим эпизодом мы хотели показать, что у Абдуллы была своя жизнь, в которую ворвался Сухов и разрушил ее.
Мне было стыдно немножко сниматься в этой сцене, неловко, и потому попросил, чтобы никто не глазел. Режиссер Мотыль всех посторонних выгнал из павильона и приказал никого не пускать. Начали снимать, и тут открывается дверь, и входит моя горячо любимая жена — она только что прилетела. Мотыль заорал: „Я же сказал: никого не пускать!!!“ Она повернулась и молча вышла. Я вскочил, сбросив с себя грудастую девицу: „Владимир Яковлевич, это же моя жена Белла!“ Мотыль схватился за голову...»
25 декабря — Абдулла, услышав выстрелы, спешно одевается; Абдулла обращается к своим женам: «Я не оставлю вас этим собакам»; Абдулла тушит ногой светильник; не обнаружив Абдуллу, Рахимов бросается в погоню (эти эпизоды постигнет та же участь, что и снятые днем ранее — они в картину не войдут).
26 декабря — пересъемка эпизода с гаремом, где жены Абдуллы возмущаются поведением своего нового господина: «А может, Гюльчатай его плохо ласкает?»
27 декабря — одна из жен Абдуллы — Зарина — падает, испугавшись выстрела; гарем прижимается к стене; гарем спит; Гюльчатай подходит к спящему Петрухе, всматривается в его лицо, но едва он шевельнулся, как девушка убегает прочь; Сухов идет с граммофоном в руках; Сухов обращается к Гюльчатай: «Назначаю тебя старшей по общежитию...» (эти эпизоды в картину не вошли).
28 — 29 декабря — выходные дни.

30 декабря — съемка отменена из-за Годовикова, который явился на съемочную площадку в «неснимаемом» виде — с ожогами на лице. В тот же день уехали Кавсадзе и Кузнецов.
31 декабря — съемка отменена, прошла перезапись рекламного ролика для ТВ (будет показан в «Кинопанораме»).
Продолжение следует…