6 самых обаятельных хулиганов из советских фильмов

Советский кинематограф создал огромное количество положительных до мозга костей героев. Но не менее интересна галерея образов отрицательных, причем тех из них, где герои не являются однозначно «плохими» и способны испытывать сомнения, переживать, меняться.

«Путевка в жизнь», Мустафа-Ферт (Йыван Кырла), 1931

Фильм «Путевка в жизнь» для советского кинематографа знаковый, по многим причинам. Это первый полностью звуковой фильм, снятый в СССР. И первый фильм «на злобу дня» — история о перевоспитании «трудных» подростков в Болшевской трудовой коммуне нашла отклик в сердцах зрителей начала 1930-х годов, причем не только в Советском Союзе, но и за рубежом: на кинофестивале в Венеции в 1932 году «Путевка в жизнь» была признана лучшим фильмом, а за год проката его посмотрели в 27 странах мира.
«Секрет успеха» оказался прежде всего в психологической достоверности созданных образов: режиссер Экк показал типичных беспризорников и их воспитателей. Плюс увлекательный сюжет и талантливая игра актеров. «Картина имеет жесткую кожу и нежную душу», — писали газеты того времени.
Советских зрителей больше всего задел за живое образ Ферта — парня по имени Мустафа. Это единственный герой фильма, характер которого показан в развитии. Он неоднозначен, не только «плохой» или только «хороший». Он меняется, двигаясь от «тьмы» к «свету». «Постепенно преодолеваемое несовершенство героя роднило его со зрителем, обещая и зрителю геройское будущее. Гибель Мустафы, неизбежная в системе, где от героя требовалось прежде всего совершенство — то есть прекращение движения любой ценой (и смерти в том числе), воспринималась зрителем как трагедия», — говорится в Энциклопедии кино.
Мустафу сыграл первый в истории марийский актер Йыван Кырла (по паспорту его звали Кирилл Иванов, но он переделал свое имя на марийский манер), на марийском же он поет в фильме. Кырла, происходивший из сельской бедноты, в актеры попал через художественную самодеятельность. На момент съемок в фильме он был студентом ВГИКа и начинающим поэтом. Вместе с однокашниками из тогдашнего «техникума кинематографии» его отобрали для участия в массовке. Но, отсматривая готовый материал с первым эпизодом фильма (облава на беспризорников), режиссер Николай Экк обратил внимание на смешного парня в женской шляпе, который высовывается из бочки и говорит «Ку-ку!» Так он нашел Мустафу.
С легкой руки, а точнее, языка Кырлы в народ ушли ставшие крылатыми фразы «Ловкость рук и никакого мошенства!», «Яблочка хотца!» Его популярность была столь велика, что Кырла не мог появиться на улице — его тут же окружала восхищенная и удивленная толпа: «Живой Мустафа!»
После выхода фильма режиссер Николай Экк придумал для Мустафы концертную программу, с которой Йыван объехал всю страну, неизменно собирая аншлаги. Но несмотря на бешеный успех, актерская и человеческая судьба его трагична.
Кырла так и остался актером одной роли. После «Путевки» он снялся еще только в одном фильме — «Наместник Будды», но он прошел незамеченным. Йыван начал пить, его уволили с работы. В середине 1930-х он уехал в Йошкар-Олу, поступил в Марийский государственный драмтеатр, но поработать там не успел. В 1937 году во время пьяной драки в ресторане он выкрикнул «Гнать всех русских» — этого было достаточно, чтобы его арестовали и обвинили в создании антисоветской националистической организации.
Кырлу приговорили к 10 годам лагерей. Достоверных сведений о последних годах его жизни нет. По некоторым данным, он был одним из сотен тысяч строителей Беломорканала, затем отбывал срок на северном Урале. Умер в 1943 году в лагере от истощения. Реабилитирован посмертно в 1956.

«Тимур и его команда», Мишка Квакин (Борис Ясень), 1940

Кто из «рожденных в СССР» не зачитывался и не засматривался приключениями «Тимура и его команды»! Этот фильм — единственный за всю историю кинематографа, породивший массовое детское общественное движение, которое так и назвали: «тимуровским». Вышедший перед войной фильм дал школьникам, жаждавшим подвигов, но слишком юных, чтобы идти за ними на фронт, пример того, где и как можно быть полезным своей стране. И не просто «полезным», а полезным увлекательно, что для детей немаловажно.
Главное достоинство фильма (кстати, мало кто знает, но Гайдар сначала написал сценарий, а уже после триумфального успеха кино переделал его в повесть) — рельефность образов героев. Сам Тимур (его сыграл Ливий Щипачев, еще один «актер одной роли») далек от «плакатного» изображения идеального пионера, способен на неоднозначные поступки (вспомним сцену с угоном мотоцикла). Так и его антипод, хулиган Мишка Квакин — незаурядная личность, способная вызвать симпатии. Так же, как и Тимур, он лидер по натуре, не лишен чувства справедливости (например, требует, чтобы тимуровцы заперли его вместе с пацанами из его ватаги или отпустили всех; в другой сцене, когда Тимура ругает Ольга, не позволяет «своим» глумиться над ним) и чувства юмора.
Актеров для «Тимура и его команды» набирали в буквальном смысле по объявлению, причем Гайдар лично участвовал в процессе отбора. Квакина сыграл мальчик из ремесленного училища Борис Ясень. Причем современные критики считают, что его образ получился даже убедительнее, органичнее, чем Тимура.
Сведений о Борисе Ясене очень мало. С Ливием Щипачевым они встретились еще раз на съемочной площадке фильма «Клятва Тимура», снятого в продолжение первого. Он вышел в 1942 году, но такой популярности, как первая часть, не получил. В нем Мишка Квакин перевоспитывается и становится полноправным членом команды Тимура.
После «Клятвы Тимура» следы «Квакина» теряются. Скорее всего, Ясень, который был чуть старше остальных юных актеров в фильме, ушел на фронт. По официальным данным он погиб в 1943 году.

«Неуловимые мстители», Яшка-цыган (Василий Васильев), 1966

Все четверо героев трилогии о «Неуловимых» — беспризорники по сути: все они остались сиротами в ходе Гражданской войны. А в «мстители» попали после расстрела атаманом Лютым отца Даньки и Ксанки, за смерть которого дети поклялись «отплатить». Но из всей четверки самый безбашенный, самый отчаянный и хулиганистый — Яшка-цыган, которого сыграл Василий Васильев.
Режиссеру Эдмонду Кеосаяну непросто было найти актера на эту роль. В общей сложности, создатели фильма отсмотрели больше восьми тысяч мальчишек! Выдвигался ряд требований: парень должен уметь хорошо держаться в седле и скакать на лошади, играть на гитаре и петь, быть не старше 16 лет и иметь подходящую внешность. Ну и где найти такого подростка? В цыганском таборе! Ассистенту режиссера Васю порекомендовал его троюродный брат, цыганский актер Юрий Цурилло.
Василий Васильев действительно родился в таборе, как шутит он сам, «у третьей березы слева», был одним из 14 детей. К моменту начала съемок семья вела уже оседлый образ жизни, а сам Вася мечтал стать трактористом, учился в сельхозтехникуме, но судьба его круто изменилась с «Неуловимыми».
Работа над фильмом для знаменитой четверки началась с изнурительных тренировок — занимались верховой ездой, стрельбой, боевыми искусствами, плаванием. По этим видам спорта за короткое время даже выполнили нормативы кандидатов в мастера спорта.
Как рассказывал Василий Васильев в многочисленных интервью, съемки были очень сложными. Больше всего трюков выпало именно на его долю. Например, он сам, без дублера, прыгает с седла несущейся лошади на крышу мчащейся кареты, а затем на лошадь в упряжке. Опасный маневр, так как велик риск оказаться под колесами кареты.
Прыжок с 25-метровой скалы в море до сих пор считается не превзойденным в мировом кино. Сначала два дубля сделал ялтинский скалолаз Анатолий Гаевой, для которого прыжки в море были чем-то вроде хобби. Но, несмотря на грим, разница с Яшкой была заметная. И тогда Васильеву пришлось прыгать самому. «Прыгал один раз. Но снимали с трех камер. Если с такой высоты упасть на плавающую газету — все равно, что прийти на камень. Поэтому техники по безопасности тщательно очистили всю поверхность моря в этой бухте. Внизу меня ждали водолазы, потому что самостоятельно выбраться на поверхность мне бы просто не хватило дыхания. Меня вытащили из воды, на лодке отвезли на берег и… все закончилось банкетом под аплодисменты», — рассказывал актер.
Конечно, трюковые съемки придавали фильму зрелищность, динамичность, создавали атмосферу авантюризма и усиливали остроту происходящего. Но успех «Неуловимых» объясняется не только этим — все четверо исполнителей главных ролей оказались великолепными артистами.
После «Неуловимых» Василия Васильева не раз звали в кино, но он неизменно отказывался — после Яшки-цыгана все роли казались скучными, так больше нигде и не снялся. А стал артистом эстрады, гастролировал по всему Союзу. Сейчас живет в Твери, по-прежнему выступает, параллельно занимается торговым бизнесом.

«Республика ШКИД», Мамочка (Саша Кавалеров), 1966

«Республика ШКИД» по сюжету чем-то напоминает «Путевку в жизнь»: в обоих фильмах показано, как из беспризорников 1920-х годов делают «людей». Да и главный герой в чем-то похож — образец «перевоспитания», только, в отличие от Мустафы, Мамочка остается в живых.
Однако, несмотря на явные параллели, «Республика ШКИД», снятая на излете хрущевской оттепели, несет еще и другой посыл. Много лет спустя режиссер Геннадий Полока признавался, что хотел в картине «смоделировать общество своей мечты». В школе показано самоуправление — советская цензура простить такого не могла. Да и вообще: какая демократия? Какие выборы? Из-за этого на пути фильма было очень много препон. А чиновники Госкино так и вовсе назвали его «энциклопедией для хулиганов». На экраны его выпустили, только когда группа маститых, известных советских режиссеров подписала письмо в его защиту.
Создатель «Республики...» Геннадий Полока своего главного героя не любил.
— Персонажа Мамочки пришлось вывести на первый план в угоду властям: попадая в школу, он сначала ворует, потом исправляется и спасает пионера, — вспоминал Полока.
Но зрителям трогательный образ, созданный Сашей Кавалеровым, понравился и запомнился.
На съемки 14-летнего Сашу мама привела по совету подруги, с которой работала в народном театре: для фильма требовалось большое количество маленьких и худых мальчиков. Саша на площадке был одним из самых низеньких. Сначала планировалось, что он будет вечно голодным Савушкиным, но когда Полока услышал, как Кавалеров исполняет песни Робертино Лоретти, отдал ему роль Мамочки. Это было стопроцентное попадание в образ.
— Все мое детство проходило точно так же, как у моего героя. Я был таким же нормальным хулиганом, как все ленинградские дети, которые были предоставлены сами себе, росли без надзора. Я еще раз хочу сказать, нормальные хулиганы, не бандиты, как сейчас говорят, — вспоминал много лет спустя актер.
Справиться с ватагой сорванцов (а многих исполнителей режиссер нашел в приемниках-распределителях; Артура Исаева, сыгравшего Леньку Пантелеева, вообще на площадку привозили из колонии) было непросто.
— Однажды мы взяли с площадки пистолет и ограбили магазин. А как-то перерезали центральный провод звукозаписи на «Ленфильме». Встало 16 картин, — рассказывал Александр Кавалеров. — Было нас 120 детей из спецшкол: как уследить за всеми? Что бы ни крали в киногруппе, все валили на нас. Но режиссер находил с нами общий язык. Помню, в сцене, когда «шкидовцы» украли щи, он не мог заставить нас смеяться. Геннадий Иванович встал на стол, снял штаны и показал пятую точку: все гоготали до конца дня.
Роль Мамочки для Александра Кавалерова стала поистине звездной. В 1970-е годы он активно снимался, сыграл главную роль в «Минуте молчания». Но вынести бремя «медных труб» не смог — начал пить, в 1980-х остался без работы… Шесть раз был женат — у него шестеро детей от разных жен. Последняя супруга (она на 25 лет моложе Кавалерова) за пьянство выгнала его из дома. Актер бродяжничал и скитался, перебивался случайными заработками. Кто-то из журналистов в этот период даже окрестил его «беспризорником на всю жизнь».
— Два года бомжевал, пока меня не забрала Маша. Она врач с двумя детьми. У меня в 60 лет наконец появился дом, — рассказывал Кавалеров в одном из интервью.
Параллельно помогали коллеги по цеху — вытащили из забвения, у Кавалерова снова появились роли.

«Трактир на Пятницкой», Пашка-Америка (Александр Галибин), 1977

Симпатичный вор-карманник Пашка-Америка из «Трактира на Пятницкой» имеет вполне реального прототипа. Правда, настоящий Америка (в жизни его звали Павел Андреев) орудовал в Москве во второй половине 1940-х, после войны, и промышлял куда более серьезными преступлениями — грабежами и убийствами. Автор повести, положенной в основу сценария, Николай Леонов значительно смягчил его образ.
В фильме роль Пашки сыграл Александр Галибин — это была его вторая роль в кино, но именно она принесла ему широкую известность. Режиссер фильма Александр Файнциммер увидел Галибина в студенческом спектакле «Тиль Уленшпигель» в роли короля, сразу же «открыл в нем Америку», позвал в свой проект — и не прогадал: молодой актер выкладывался на площадке на все сто. Критики писали, что успех фильма — во многом заслуга Галибина, его тонкой игры. Но в то же время ставили в упрек, что фильм «романтизирует воровскую жизнь».
После выхода фильма, как не раз признавался Галибин, слава обрушилась на него, как снег на голову. Актера узнавали на улицах, везде пропускали без очереди, люди обращались к нему, как к старому знакомому.
Надо отдать Галибину должное — он никогда не страдал «звездной болезнью» и всегда доброжелательно общался с поклонниками. Как рассказывал актер в одном из интервью, в Комсомольске-на-Амуре, где он снимался в своем следующем фильме «Мужество», бывшие зеки, бесконвойные, приглашали его в гости. Вообще криминалитет очень уважал актера за роль Пашки-Америки. Встречался Галибин и с «авторитетными ворами», которые называли актера не иначе, как Пашка. И даже сказали: «Пашка, старик, знай: ты у нас по тюрьмам человек уважаемый. Так что по улицам можешь спокойно ходить, тебя никто не тронет».

«Рожденная революцией», Ленька Пантелеев (Владимир Дюков-Самарский), 1977

Ленька Пантелеев — еще один «обаятельный негодяй», который, как и Пашка-Америка, имеет вполне реального прототипа. Его история рассказана в третьей серии советского телесериала «Рожденная революцией» о создании и становлении милиции. Реальный Пантелеев терроризировал Петроград в начале 1920-х годов.
Роль Леньки в сериале сыграл театральный актер Владимир Дюков-Самарский. Это была его вторая работа в кино. Режиссер фильма Григорий Кохан нашел его фото в ленфильмовской картотеке, поразился удивительному портретному сходству с прототипом, отправился в театр Комиссаржевской, где работал Дюков, и пригласил его на пробы. Для начинающего актера это была большая удача.
— Прекрасно помню первый съемочный день. Снимали эпизод, в котором Пантелеева в трамвае опознает оперативник и пытается задержать, — рассказывал Владимир Дюков-Самарский. — Мы оба спрыгиваем на ходу. Начинается погоня. Я отстреливаюсь, ныряю в проходной двор. Мы долго бегали по различным подворотням, и там я коварно расправился с преследователем. При этом сделал зверское лицо и гнусно улыбался. Это очень понравилось режиссеру, и мне повысили актерскую ставку.
В фильме Ленька Пантелеев лично убивает 18 человек. На реальном бандите «висело» больше ста трупов. Причем он «по-ковбойски» ходил с двумя пистолетами и стрелял с двух рук.
Сам Дюков-Самарский так объяснял популярность сыгранного им персонажа:
— В этой уголовной истории все не так просто. Ведь до этого, как стать бандитом, Пантелеев воевал в Красной Армии, служил в ЧК, — говорил актер. — Затем произошёл какой-то конфликт, и он стал налётчиком. По сути — это трагедия молодого человека. Я это почувствовал интуитивно и попытался так сыграть. Возможно, отсюда и успех этой роли.
Созданный Дюковым образ получился настолько убедительным, что в 1977 году после завершения работы над сериалом актеру даже вручили знак «Отличник советской милиции» — весьма почетную ведомственную награду. И это не смотря на то, что сыграл он бандита! По легенде, это была инициатива тогдашнего министра МВД Щелокова, который противникам награждения якобы заявил: «Дюков так замечательно сыграл Леньку Пантелеева, что должен быть награжден!»
После «Рожденной революцией» Дюков снимался мало, остался верен театру. К тому же, роль Пантелеева в глазах киношников создала ему амплуа бандита, а играть отрицательных персонажей «без полутонов» ему не хотелось.