Лётчик, которого наградили и Гитлер, и Сталин

Незадолго до начала Великой Отечественной войны Гитлер наградил русского лётчика Ивана Фёдорова одной из высших наград Рейха — за мастерство высшего пилотажа. Фёдоров же немецким крестом тут же подбил каблук своего сапога.

Иван Фёдоров после Победы вместе с женой Анной Бабенко.
Он был на редкость бесстрашным. Неудивительно, что на войне Ивану Фёдоровупоручили командовать полком асов. И что в 1948 г. стал Героем Советского Союза — тоже неудивительно, ведь он первым в стране преодолел скорость звука во время испытания реактивного самолёта. Удивительно, что Звезду Героя ему не давали так долго.

Слишком близко земля

Легендарный лётчик, сбивший десятки самолётов противника, прожил долгую жизнь, покинув этот мир в 2011 г. в возрасте 97 лет. «В 80 лет Иван Евграфович мог на руках подняться по ступенькам подъезда на второй этаж, — рассказывает о лётчике кандидат исторических наук, писатель Вячеслав Родионов, друживший с Фёдоровым. — Он был гениальным лётчиком. Однажды, когда в Жуковском приземлялся после испытательного полёта Ла-174 и вошёл в глиссаду, приближаясь к взлётной полосе, почувст­вовал, что самолёт кренится вправо. По лётной науке, пилоту необходимо выровнять машину, что в этой ситуации сделать было невозможно, потому что машина практически перестала слушаться. После этого она обычно грохается — слишком близко земля… Фёдоров же в долю секунды решает: раз машина хочет перевернуться, пусть переворачивается. И самолёт делает поворот на 360 градусов вокруг своей оси, чудом приземляясь на аэродроме. Фёдоров вылезает из кабины и говорит: «Наверное, что-то с тягой элерона». И когда механики проверили его предположение, так и оказалось.
Иван Фёдоров накануне Великой Отечественной войны.
Он был в своём роде уникумом, самородком. По происхождению — донской казак, старовер. Родился в февральской степи, когда его родители на санях подъезжали к станице Каменская. Самолёт увидел впервые в 15 лет, работая машинистом поезда. И заболел небом, в котором по окончании лётного училища он буквально будет жить».
Накануне Великой Отечественной, в мае 1941 г., Фёдорова вместе с тремя сослуживцами направили в короткую командировку в Германию, где их встретил авиаконструкторМессершмитт. Наш ас потряс местных спецов: впервые сев в кабину экспериментального и незнакомого для него немецкого истребителя, тут же взмыл в небо и начал выполнять фигуры выс­шего пилотажа, которые привлекли внимание находившегося на лётном поле Гитлера. Фюрер выразил желание по­обедать вместе с советскими лётчиками. А после Фёдорову вручили небольшую коробочку, в которой оказалась одна из высших наград рейха — железный крест с дубовыми листьями. На следующий день он появился на лётном поле без креста на груди и на вопрос «Где же награда?» указал на каблук своего сапога, куда накануне прибил крест: «Вот где носят немецкие ордена у нас в России!»
«Ох и попало мне от нашего человека из посольства, который протоколом занимался. Сняли с меня стружку», — вспоминал потом сам Иван Евграфович. Этот и другие его рассказы для истории сохранил известный белорусский документалист Анатолий Алай, который снимал в Москве фильм о Фёдорове к его 90-летию в 2004 г.
Увёл самолёт на фронт«С большим трудом удалось добиться разрешения для нашей съёмочной группы ознакомиться с личным делом Фёдорова № 14874, поскольку допуск к документам такой категории офицерского состава определяет Главное управление кадров Минобороны РФ, — рассказывает «АиФ» режиссёр Анатолий Алай. — Но прочитал я его с купюрами. Многие листы были закле­ены серой бумагой». Алаю лётчик рассказал, как оказался на фронте. Он всей душой рвался бить врага, однакоавиаконст­руктор Лавочкин, чьи самолёты он испытывал в Конструкторском бюро в Горьком, не отпускал его на фронт. И тогда во время испытания истребителя ЛаГГ-3 Фёдоров просто увёл машину на передовую. Карты у него не было, ориентировался по железнодорожным путям и течению Волги. Прилетел на Калининский фронт, где в это время, в июле 1942 г., готовилась группа лётчиков-штрафников. Эту группу и поручили возглавить Фёдорову, больше никто не соглашался. А спустя несколько месяцев, в сентябре 1942 г., командование доверило полковнику Фёдорову формирование полка асов на Калининском фронте при 3-й Воздушной армии. За блестящее выполнение задачи в декабре того же года он был награждён орденом Отечественной войны 1-й степени. Начиная с лета 1942 г. и до Победы Фёдоров бесперебойно находился на передовой, воюя в должности командира дивизии (273-я истребительная авиационная дивизия) и замкомандира дивизии (269-я истребительная авиационная Новгородская Краснознамённая дивизия).
Это он придумал знаменитый «большой королевский разворот»: взмывал вверх, затем резко пикировал и уже снизу в «брюхо» расстреливал вражеские самолёты.

Разбитая люстра

«В личном деле Фёдорова есть описания двух удивительных сражений, которые произошли в сентябре 1942 г., — рассказывает А. Алай. — В первом случае он один вступил в бой с 18 бомбардировщиками и 6 истребителями противника, в котором сбил один и подбил два бомбардировщика. Во втором — Фёдоров в одиночку сражался с двумя бомбардировщиками и 8 истребителями противника, сбил один бомбардировщик и один истребитель. Подписан этот документ (боевая характеристика) командующим 3-й Воздушной армией Героем Советского Союза генерал-майором авиации Громовым.
Ивана Фёдорова трижды представляли к званию Героя Советского Союза, но присвоили его только после войны».
А в первый раз лётчик мог получить Звезду Героя в 1938 г., когда вернулся из Испании, где он провёл почти год, совершив 286 боевых вылетов и сбив лично 11 самолётов противника и поразив 13 машин в составе группы. «Туда он поехал добровольно, — рассказывает В. Родионов. — Как испытатель новейшей техники Фёдоров однажды участвовал в полёте над Красной площадью. Потом был приём в Кремле, и маршал Ворошилов, восхищённый мастерством пилота, спросил, какую он хочет награду. Тот попросил направить его на войну в Испанию».
На родину Фёдоров вернулся с другими добровольцами. В Москве это событие отметили банкетом. И дракой.

«Подвыпивший «сотрудник в штатском», повздорив с другом Фёдорова, лётчикомТуржанским, достал маленький дамский браунинг и выстрелил в боевого лётчика. Иван, будучи мастером спорта по боксу, уложил стрелявшего одним ударом. И тут началась всеобщая драка, — рассказывает В. Родионов. — Все «боевые» за Испанию Фёдоров отдал за разбитую хрустальную люстру и посуду. Лётчиков в этой истории назначили крайними. О Звезде пришлось забыть. Хотя, конечно, Фёдоров не был никаким пьяницей. Он слишком любил свою работу и небо, чтобы променять всё это на бутылку. Всегда пил молоко. А второй раз, когда его представили к Звезде в 1944 г. за героизм на фронте и количество сбитых самолётов (10 бомбардировщиков и 5 истребителей), бумагам просто не дали ход наверх недоброжелатели. Банальная зависть...».

«Расстреливайте сначала меня»

Заслуженное звание Героя Фёдоров получил в 1948 г. В мирное время он вернулся к испытательной работе и первым в СССР на реактивном самолёте преодолел скорость звука.
«После войны Иван Евграфович жил в Москве, — рассказывает В. Родионов. — В Химках на все причитающиеся ему за войну лётные деньги купил дом — дореволюционный особняк. Потом подарил его детскому садику. Своих детей у него не было. С пилотом Анной Бабенко, которую он сам учил управлять самолётом, Фёдоров сочетался браком до войны. Супруга, как и муж, воевала на передовой. И он и она не единожды были ранены, но на здоровье Анны Артёмовны боевые раны сказались гораздо сильнее. Она ушла из жизни в 1988 г. Иван Евграфович был постоянно рядом, ухаживал за супругой.
Он был удивительно добрым человеком. За всю свою жизнь никому не сделал зла. Наоборот, многих спасал. Однажды его группу штрафников обвинили в том, что они не поднялись в небо и не прикрыли наш плацдарм с воздуха. Маршал Коневраспорядился всех расстрелять. Вырыли могилы. Приехал сам Конев. И тогда Фёдоров стал грудью, сказав: «Расстреливайте сначала меня». Конев: «Ты кто такой?» — «Я — русский Иван, и ты — русский Иван (имя Конева. — Ред.). Зачем нам друг в друга стрелять? А ребята мои поднимались в небо. Погода была нелётная. И снизу их просто не разглядели». Всё так и оказалось. Конев тогда сказал: «В первый раз отменяю свой приказ».
У Ивана Евграфовича была крылатая душа и пламенное сердце. Он никогда не сдавался, не унывал. Всегда был готов защитить слабого, бороться за правду, — продолжает В. Родионов. — Да, у лётчика не осталось детей. Но вот уже в который раз мы с моей дочкой понесём его портрет на шествии «Бессмертного полка». Как и вся страна, мы верим: герои не умирают — они живут в благодарной памяти потомков».