Воспоминания Дэвид Боуи про СССР, кефир и поезда

Довольно любопытные и теплые высказывания этого необычного музыканта и иностранца к нашей Родине, где ему довелось не случайно, а очень даже осознанно побывать два раза, в 1973 и 1976 годах.



Первый раз он возвращался из своего мирового турне, которое закончилось в Японии — через весь СССР, начиная от Находки и заканчивая Москвой. Всю дорогу он провёл в поезде, так как боялся летать на самолёте. Свои впечатления он записывал в дневник. И что же записала мировая поп-звезда из враждебного нашей стране лагеря? Описывала ужасы советского быта? Пугала будущих читателей опасностями социалистического режима? Хм, казалось бы, но нет. Далее строки из дневника Дэвида
«Дорогая Шерри. Кажется, настало время рассказать тебе о моей поездке по России. Россия — удивительная страна, и я был очень взволнован перспективой увидеть хотя бы часть ее своими глазами. Конечно, я имел некоторое представление о России из того, что читал, слышал и видел в фильмах, но приключение, которое я пережил, люди, которых я встретил, — все это сложилось в удивительный опыт, который я никогда не забуду. Надеюсь, что хотя бы часть своих впечатлений я смогу передать и тебе. Наша поездка началась на теплоходе „Феликс Дзержинский“, который вышел из порта Йокогама и отправился в Находку, морской порт на дальневосточном побережье СССР.

Эта часть пути заняла два дня, и, должен признать, она мне очень понравилась. Сам теплоход был хорош и даже в каком-то смысле шикарен. Я даже выступил с концертом для других пассажиров в кают-компании. Ничего особенного я не планировал, просто сыграл несколько песен под акустическую гитару. Кажется, пассажирам понравилось, по крайней мере, так мне показалось по их реакции.

В Находке мы пересели на поезд. Это была фантастика! Представь себе старый французский поезд начала века, с прекрасной деревянной обшивкой внутри вагонов, украшенных старинными овальными зеркалами, бронзой и бархатными сиденьями. Мы словно попали в какую-то романтическую новеллу или старинный фильм.



Любой поезд для меня — дом родной, но этот был очень удобен. Скажем так: это был лучший поезд из всех, что я видел, а в своих путешествиях я видел много разных поездов! Я уже предвкушал долгую и приятную поездку через всю Сибирь, но в этом смысле нас поджидало разочарование.

На следующий день нам объявили, что в Хабаровске нам предстоит пересадка, и, собственно, оттуда и начнется восьмидневная поездка через Сибирь. Новый поезд не имел ничего общего со старым. Он был прост, практичен и, кстати, очень чист, но мы уже успели полюбить нашего красивого и романтичного „француза“.»

Как видим, советская Россия, которая в умах наших вечных оппонентов вроде должна быть «совковой» в плохом смысле слова, легко впустила в себя целую группу иностранцев и абсолютно буднично показала им, что по её морям курсируют шикарные, по выражению — ни много ни мало, звезды шоу-бизнеса — корабли, а по железным дорогам ездят удобные и «романтичные» поезда в классическом стиле. А если и когда не подобные поезда, то современные и, «кстати, чистые». Интересно, да, человек из Британии внезапно удивляется чистоте поездов. Идём дальше:

«Что касается внутренней его части, то в нашем вагоне мы имели двух сказочных проводниц, которых звали Таня и Надя. По утрам они приносили нам чай, хотя, если быть точным, тот чай они нам носили весь день напролет, и нужно сказать, что чай этот был очень вкусен.

Наши очаровательные проводницы были всегда веселы, дружелюбны, и со временем все мы в них просто влюбились. По вечерам, когда у них заканчивалась работа, я пел им свои песни. Они не понимали ни слова по-английски и, естественно, не могли знать ни одного моего текста! Но это их совершенно не беспокоило. Они часами сидели напротив меня, улыбались, внимательно слушали, а в конце каждой песни смеялись и хлопали в ладоши! В их лице я обрел прекрасную аудиторию, и петь для них мне доставляло огромное удовольствие.



Таня и Надя взяли себе за правило выходить на станциях по ходу маршрута, чтобы покупать нам йогурт (видимо, речь идет о продукте, известном как варенец), рулеты и массу других продуктов, которые предлагают на станциях местные жители. Они нас, конечно, баловали. Рулеты и йогурт были прекрасны, как тот чай. И, конечно, Таня и Надя всегда знали, что именно нужно покупать и что на этой станции — самое лучшее.»

Внезапно оказывается, что современные проводницы российских поездов ушли бесконечно далеко от проводниц советских. От былой дружелюбности и очаровательности советских проводниц, которые так понравились Боуи, мало что осталось. Кстати, если англичанину Боуи, звезде рока, понравились наши чай и варенец, то это просто фантастический комплимент в сторону советского общепита, не так ли? «Боуи, например, выпил в пути несколько литров местного йогурта. Его оценка: „Превосходно!“ — пишет журналист Роберт Мусел, который был попутчком Дэвида.

В остальном поездка была в таком же духе. Боуи признался, что за всю поездку (больше недели через всю Россию) произошло всего два негативных случая, которые, будем справедливы, могли произойти где угодно, особенно, учитывая внешний вид Дэвида Боуи в то время.

Звезда западного рока ожидал увидеть Россию такой, какой её показывали средства массовой информации, которые были сродни средствам обыкновенной пропаганды. Но увидел её другой. Обыкновенной цивилизованной страной с вкусной едой и удобными и чистыми средствами передвижения.

Спустя три года Боуи притащил с собой в Москву дедушку панк-рока Игги Попа, отпраздновать его (Попа) день рождения. Отпраздновали в московской гостинице „Метрополь“. Выходит, в первый раз Боуи всё весьма понравилось, иначе разумно предположить, что второй поездки бы не было.

Вот такие дела. Администрация „Победителя“ выражает соболезнования всем, кому жизнь этого необычного и интересного человека была дорога, а самого Дэвида Боуи будет помнить как человека честного, и, разумеется, продолжать слушать его красивые песни про космос, героев и всё остальное…

P. S. Кстати, Боуи бывал и в уже „свободной“ России, при Ельцине, где, почему-то, ему совсем не понравилось. А „Совок“ понравился, ага.

P. P. S. Во Владивостоке Боуи предлагали, абсолютно независимо, дать концерт на радио, но он ввиду стеснённых обстоятельств, отказался. Это к тому, как в СССР прижимали свободу слова.