Как жили пленные немецкие солдаты

Пленные немцы в СССР восстанавливали разрушенные ими же города, жили в лагерях и даже получали за свою работу деньги.
10 лет после окончания войны бывшие солдаты и офицеры вермахта «на хлеб меняли ножики» на советских стройках…


О жизни пленных немцев в СССР долгое время говорить было не принято. Все знали, что да, они были, что они даже участвовали в советских стройках, в том числе строили московские высотки (МГУ), но выводить тему пленных немцев в широкое информационное поле считалось плохим тоном.


Для того, чтобы говорить на эту тему, в первую очередь нужно определиться с цифрами. Сколько немецких военнопленных было на территории Советского Союза? По советским источникам — 2 389 560, по немецким — 3 486 000.
Такая существенная разница (погрешность почти в миллион человек) объясняется тем, что подсчет пленных был поставлен очень плохо, а также с тем, что многие пленные немцы предпочитали «маскироваться» под другие национальности.


Жизнь пленных немцев во время и после войны разительно отличалась. Понятно, что во время войны в лагерях, где содержали военнопленных, царила самая жестокая атмосфера, шла борьба за выживание. Люди гибли от голода, не был редкостью каннибализм. Для того, чтобы хоть как-то улучшить свою долю, пленные всячески старались доказать свою непричастность к «титульной нации» фашистских агрессоров.
Были среди пленных и те, кто пользовался своего рода привилегиями, например итальянцы, хорваты, румыны. Они даже могли работать на кухне. Раздача продуктов проиходила неравномерно. Нередки были случаи нападения на разносчиков пищи, отчего со временем немцы стали обеспечивать своих разносчиков охраной.
Впрочем, надо сказать, что какими бы тяжелыми ни были условия пребывания немцев в плену, они не идут ни в какое сравнение с условиями жизни в немецких лагерях. По статистике, в фашистском плену погибло 58 % захваченных русских, немцев в нашем плену погибло только 14,9 %.

Суточный паек военнопленных составлял 400 г хлеба (после 1943 года эта норма выросла до 600-700 г), 100 г рыбы, 100 г крупы, 500 г овощей и картофеля, 20 г сахара, 30 г соли. Для генералов и больных пленных паек был увеличенным.

Конечно, это только цифры. По факту, в военное время паек редко выдавался в полном объеме. Недостающие продукты могли заменять простым хлебом, пайка часто урезалась, однако сознательно голодом пленных не морили, не было такой практики в советских лагерях по отношению к немецким военнопленным.

Конечно, военнопленные работали. Молотов как-то сказал историческую фразу о том, что ни один немецкий пленный не вернется на родину, пока не будет восстановлен Сталинград.

Работали немцы не за краюху хлеба. Циркуляр НКВД от 25 августа 1942 предписывал выдавать пленным денежное довольствие (7 рублей рядовым,10 — офицерам, 15 — полковникам, 30 — генералам). Была и премия за ударную работу — 50 рублей в месяц. Поразительно, но пленные могли даже получать письма и денежные переводы с родины, им выдавалось мыло и одежда.

Пленные немцы, следуя завету Молотова, работали на множестве строительных объектов СССР, использовались в коммунальном хозяйстве. Их отношение к работе было во многом показательным.
Живя в СССР, немцы активно осваивали рабочую лексику, учили русский язык, однако значение слова «халтура» они не могли понять. Немецкая трудовая дисциплина стала нарицательной и даже породила своеобразный мем: «конечно, это ведь немцы строили».
Практически вся малоэтажная застройка 40-х-50-х годов до сих пор считается построенной немцами, хотя это не так. Мифом является и то, что здания, построенные немцами, строились по проектам немецких архитекторов, что, конечно, неправда.
Генеральный план восстановления и застройки городов разрабатывали советские архитекторы (Щусев, Симбирцев, Иофан и другие).

Немецкие военнопленные не всегда безропотно повиновались. Случались среди них побеги, бунты, восстания. С 1943 по 1948 год из советских лагерей совершили побег 11 тысяч 403 военнопленных. 10 тысяч 445 человек из них было задержано. Только 3 % бежавших не было поймано.
Одно из восстаний произошло в январе 1945 года в лагере военнопленных под Минском. Немецкие пленные были недовольны плохим питанием, забаррикадировали барак, взяли в заложники охрану. Переговоры с ними ни к чему не привели. В итоге барак обстреляли артиллерией. Больше 100 человек погибли.
« 15 зарубежных хитов советского кинопроката
Культовые мотоциклы »
  • +83

Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.

+1
В сталинском ГУЛАГе было значительно хуже, чем в гитлеровских концлагерях (читай «Колымские рассказы» Шаламова, смотри фильм «Последний бой майора Пугачева»)
-2
А ещё посмотри последние шедевры Н.Михалкова про ВОВ, почитай Солженицина, да мало ли у нас ещё гениев от литературы.
0
Война и сама эпоха — это совем другое видеие у живших тогда людей. Какой смысо нам нынешним осуждать с нынешней верхотуры эпохи тоже имея свои противоречия и маленькую «кочерыжку» своего мнения.
+1
А это чтобы нынешним последователям Сталина и его палачей, избивавших и расстреливавших прославленных маршалов и офицеров прямо перед той страшной войной, было не так просто оболванивать нынешнюю молодежь и звать «назад в СССР»
0
Тогда слова «халтура» вообще редко употреблялось.
+4
А интересно было бы побывать в то время по ту сторону колючей проволоки, поговорить с немецкими военнопленными, узнать, что они думали о войне, о Гитлере, о своём положении. К счастью, у нас есть такая возможность. Бывший офицер вермахта майор Гельмут Вельц прошёл через ад Сталинградского «котла» и советского плена, где стал убеждённым антифашистом и написал книгу воспоминаний «Солдаты, которых предали», в которой описал три типа военнопленных: «На берегу реки Камы расположен лагерь для военнопленных № 97. В нем находится основная масса офицеров, взятых в плен в Сталинграде. Их десять тысяч, и их идейное развитие проходит весьма различно. Часть из них стала тупой, озлобленной, отмалчивающейся и ничем не интересующейся. Эти с утра до вечера жалеют сами себя; самое большее, на что их хватает, — рассказывать старые пошлые анекдоты, обмениваться поваренными рецептами да поведывать друг другу автобиографию, из которой должно явствовать, что за герой сидит тут в лагере для пленных! Некоторые из этих офицеров боятся, как бы не уменьшили паек, а потому изо дня в день откладывают кусок хлеба, дабы заблаговременно подготовиться такому удару судьбы. Но их «плановое хозяйство» оказывается ни к чему, а собранные сокровища плесневеют в консервных банках. Чтобы сохранить свои силы, они лежат на койках, в результате слабеют и попадают в госпиталь. Но в госпитальных палатах оказываются не только те пленные, которые сами подорвали свое здоровье, но и симулянты: ведь здесь питание получше, и его получает каждый, у кого повышена температура. Разыгрываются недостойные сцены: от набивания и подогревания спичками термометра до преднамеренного заражения. Рекорд пребывания на больничной койке принадлежит одному старшему офицеру, который три месяца обманывал врачей, пока его не изобличили. Нам за него стыдно. Наряду с этими потерявшими всякое достоинство офицерами есть в лагере и группа «твердокаменных» нацистов. Они стараются держаться подчеркнуто браво и громко здороваются друг с другом словами: «Хайль Гитлер!» Но мне помнится, что в котле именно они первыми поносили своего «фюрера» и не скупились по его адресу на такие выражения, как «предатель» и «свинья». Здесь же они становятся в геройскую позу и играют в «упорство», якобы являющееся истинно германской добродетелью. Колючая проволока и необходимость подчиняться охране, узость лагерной жизни и отсутствие комфорта подогревают их коричневые страсти. Они утяжеляют себе и другим лагерную жизнь, противоречат лагерной охране в чем только могут и радуются, как подростки, если им удается совершить какую-нибудь выходку. Кроме того, шантажируя других пленных, они записывают все «антигосударственные высказывания», грозят расправиться после возвращения в Германию и тем самым изолируют себя от всех остальных. Таких нацистов не очень много. Однако они дают о себе знать, особенно в дни нацистских праздников. Тогда они нацепляют все свои ордена и напевают националистические марши, что только лишний раз подчеркивает агонию гитлеровской Германии. Презрительные взгляды таких пленных падают прежде всего на членов «Антифашистского актива», на тех офицеров и солдат, которые еще до Сталинграда, еще до образования Национального комитета, в 1941 году, подвели черту под прошлым и бескомпромиссно выступили против Гитлера, против войны, за мир. Среди нас, военнопленных, они авангард, разведка, идущая впереди огромной походной колонны, которая еще только пересматривает свой идеологический «НЗ». Разумеется, особенно ненавидят их пруссаки и прочие со свастикой. Атмосфера накаляется до того, что, кажется, еще немного — и начнутся убийства по приговору тайного суда — «фемы». Я пока еще не принадлежу ни к какой группе. Вместе с другими, прошедшими такой же путь, я стремлюсь обрести мужество, необходимое, чтобы принять решение для себя лично. Один из нас должен положить начало, совершить прорыв, пока фронты в лагере еще не закрепились навсегда. В бараках и на улицах идет спор вокруг последних препятствий, мешающих сделать такой шаг. Но как ничтожны они в сравнении с тем огромным поворотом, который уже свершился в моем сознании»!
+2
Мама рассказывала, в годы войны мама одной подруги работала в столовой для военнопленных немцев и украдкой вытаскивала косточки сухофруктов из -под компота. оставшиеся от немцев… и давала детям…
-11
Цитата: «забаррикадировали барак, взяли в заложники охрану.… В итоге барак обстреляли артиллерией.» Вместе со своими — охраной. Очередное подтверждение того, что в СССР гражданин был ни чем.
+12
Вы уж будьте добры не выкидывайте неудобные фразы из цитаты. «Переговоры с ними ни к чему не привели.» Штурм привёл бы в любом случае к гибели охраны и к потери со стороны штурмующих. Вы были бы ещё более недовольны результатом. Конечно, либералы скажут, что надо было собрать «контактную группу, привлечь мировое сообщество и т.д, и т.п». Над дату события поглядите — январь 1945. Война идёт! Какие «контактные группы, мировые сообщества»? Эти люди ещё вчера убивали, грабили, жгли, насиловали НАШИХ ЛЮДЕЙ. ТОГДА они не думали ни о каком гуманизме, конвенциях, контактных группах. Они сдались, им СОХРАНИЛИ ЖИЗНЬ и обращались как с людьми. Нет, им мало и плохо. Ну вот и получили. Много и хорошо
0
а в 90-е кем были? Всем?
+2
А чем сейчас?
-3
Ещё более ничем… От силы, голосом на выборах, да и то…
+2
Электорат-одним словом!