"Креативные идеи" Хрущева о границах

Из статьи Алексея Богомолова: «До Хрущёва, в сталинские времена, конечно, мысль о территориальных претензиях и возможных переменах никому даже в голову не приходила. А вот когда СССР возглавил Никита Сергеевич, некоторые главы братских социалистических стран стали задавать ему очень неудобные вопросы.»
На заседании Президиума ЦК летом 1964 года он вспоминал, как приезжал в Пекин на празднование 5-летия китайской революции через полтора года после смерти Сталина.
Тогда Мао Цзэдун спросил его: «Как вы смотрите на то, что Монголия была в составе китайского государства?» Хрущёв ответил, что быть-то была, но сейчас она независимое государство и вряд ли захочет снова в Китай. Его поддержал и Андропов, отметивший, что обсуждать этот вопрос тогда советская делегация вообще отказалась, а монголы «привыкли к государственности». Но Мао не унимался…




10 июля 1964 года Мао Цзэдун встретился с японскими депутатами-социалистами и высказал целый ряд мыслей, которые в СССР были расценены не просто как недружественные, а как подрывающие основы единства социалистического лагеря.
Председатель Мао для начала заявил, что поддерживает требование Японии к СССР о возвращении ей Курильских островов. Оправдывая эти претензии, он заявил, что «мест, оккупированных Советским Союзом, слишком много».
В качестве примеров им были приведены военное присутствие в Монголии, «присвоение» части Румынии и части Финляндии, политика в отношении Германии, часть которой была передана Польше в качестве компенсации за полученные СССР бывшие прусские земли.
Мао Цзэдун едко заметил, что советские власти «отделили всё, что можно было отделить». И ещё назвал исторической несправедливостью то, что 200 млн жителей СССР живут на площади в 22 млн кв. км, тогда как 100 млн японцев — на территории всего в 379 тыс. кв. км.




Заявление коварного Мао вызвало у Хрущёва бурю негодования. Он хотя и упоминал в 1956 году о возможности возвращения части Курильских островов Японии, но связывал это с заключением мирного договора.
19 августа 1964 года на заседании Президиума ЦК КПСС, стенограммы которого были не так давно рассекречены, Хрущёв, изучивший переведённые для него материалы выступлений председателя Мао, заявил:
«Вы читали гнусный документ о границах и предложения? Я вчера прочитал и возмутился. Но сутки были, я думал, как быть. У меня возникли некоторые мысли по этому вопросу. Тут надо поработать и вложить свою марксистскую душу в документ».
А потом Никита Сергеевич перешёл на конкретику и, сославшись на характеристики, которые Пржевальский дал китайцам, назвал их лицемерными, коварными и хитрыми. И высказал идею — разработать документ, по которому соцстраны должны были бы мирно улаживать все территориальные споры.
Но на основе взаимности. И добавил, что если какие-то земли были «захвачены русским царём», то и у китайцев полно таких анклавов: «Они тоже захватывали эти земли, которые русский царь захватил. Не китайцы там живут, а киргизы, уйгуры, узбеки, казахи. Как же это получилось, что они попали в Китай?»




И затем Хрущёв высказал замечательную демократическую идею: все проблемы с границами между соцстранами решать путём референдума. Хочет население в Китай — пусть будет китайским, хочет в СССР — давайте его к нам!
Вот фрагмент из стенограммы заседания Президиума ЦК 50-летней давности: «Как же мы должны решать спорные вопросы? Видимо, более справедливым будет решать путём опроса населения, которое расчленено границами, или же путём арбитра из социалистических стран. Я считаю, это хорошо.
Давайте пойдём к казахам, киргизам, уйгурам, куда они захотят? Китайцы на это никогда не пойдут. Китайцы удерживали население путём расстрела людей, которые шли к нам.
Это крепко объяснить можно. Наше государство — первое социалистическое. Мы показали преимущества. Как говорится, вольно дышит человек, и это не только в песне поётся, а действительно так. У нас высокий жизненный уровень, у нас человеческие, демократические, социалистические порядки и пр…
Китайского населения у нас нет. А вот в Китае киргизов больше, чем в СССР (на самом деле было в 20 раз меньше), есть ещё казахские, узбекские земли. Вот и нужно опросить всех казахов-уйгуров, куда они хотят — в СССР или в Китай.
И „наших“, и „китайских“. Захотят наши к соседям — пожалуйста! Конституция это допускает. Но скорее „китайские“ меньшинства захотят в СССР, чего Китай не допустит».




Это был ход абсолютно неприемлемый для Китая, но, с марксистско-ленинской точки зрения, теоретически обоснованный и политически выдержанный.
«Не воевать же нам, — сказал Никита Сергеевич, — между социалистическими странами. Давайте дадим право народу решить свою судьбу путём опроса».
А потом в своём любимом стиле сказал: «Наше обоснование неопровержимо. Мы должны опираться на наши теоретические марксистско-ленинские положения. Тогда пусть решают — или отбросить, или встать на позиции, на которых стоит Джонсон, которого критикуем за Кипр и Вьетнам. Вот мой сказ».




С Китаем и Японией в принципе всё было понятно. Острова Японии если и отдавать, то только частично и только после заключения мирного договора, а Китаю надо предложить взаимно опросить граждан спорных территорий, кто куда хочет.
Понятное дело, по мысли Хрущёва, все захотят в СССР, а великий восточный сосед останется с носом. Ну а как решать территориальные проблемы в Европе? О переделе Германии, Польши, Финляндии глава СССР не упоминал, но некоторые очень занятные вопросы решил поставить, причём предлагал нестандартные для того времени решения.
«Я думаю так, — говорил Хрущёв, обращаясь к коллегам по Президиуму ЦК КПСС, — что нам надо разработать вопрос, как между социалистическими странами должны разрешаться спорные пограничные вопросы. Они есть.
Вот болезненный вопрос с Китаем. И вопрос очень болезненный в Венгрии и Румынии — Трансильвания. Других я не знаю. У румын и болгар еще… (имеется в виду территориальный спор между этими странами в отношении Южной Добруджи, возвращения которой требовала Румыния)».

На заседании Президиума ЦК 19 августа 1964 года Юрий Андропов напомнил коллегам и о румынских, и о венгерских проблемах. Хрущёв снова и более детально стал говорить о Европе. И высказал крамольное предложение: отдать часть Западной Украины Венгрии:
«Эти вопросы возникают. Я об этом думал. Может возникнуть вопрос с венграми. У нас есть 120 тысяч. Давайте скажем: есть 120 тысяч венгров, согласны путём опроса решить этот вопрос, как они хотят. Надо посмотреть. Нам было бы очень хорошо их отдать. Никакой проблемы, а политический выигрыш колоссальный.
Они вторглись в пределы украинских земель и оттеснили украинцев, заселили лучшие земли, а украинцев переселили в горы. Я Кадару говорил: вы отбили у предков землю.
Есть картина — гобелен в парламенте (Венгрии). Князь Арбат пришёл со своим войском и у славян просит воды, земли и травы. Они ему дали. Он сказал: вы отдали свою землю, так как они имели оружие, и он поселился там.
Я Кадару (Генеральный секретарь Венгерской социалистической рабочей партии) напомнил. А он мне сказал: мы пришли из-за Урала, дайте место за Уралом. Это была шутка с Кадаром. Это, безусловно, затронет румын. Это ничего. Истина должна быть истиной, когда в одинаковой степени относится ко всем».



Тут снова вставил своё слово Андропов, напомнив о том, что вопросы территориальной целостности затронут и Болгарию. Хрущёв тут же нашёлся: «Надо оговориться, третейский суд, если обе стороны на это согласны. Если одна из сторон против, то лучше всего отложить эти вопросы на будущее. Предоставить времени и истории эти вопросы решать. Вот и всё».
Хрущёвским креативным идеям не суждено было сбыться. Время и близкие соратники поставили всё на свои места. Не прошло и двух месяцев после этого заседания, как Хрущёв был снят со всех постов и отправлен на пенсию. А о переделе границ в ЦК КПСС забыли ещё на четверть века.