Дети и политика: Саманта Смит
В 1983 году, в один из самых мрачных периодов советско-американских отношений, одиннадцатилетняя девочка из штата Мэн Саманта Рид Смит, стала всемирно известной благодаря письму, которое она написала только что ставшему председателем Президиума Верховного Совета и генеральным секретарем ЦК КПСС Андропову в самый разгар холодной войны.
Саманта как-то увидела на обложке журнала «Time Magazine» президента США Рейгана и нового советского руководителя Андропова в качестве человека года. В одной из статей того журнала было сказано, что новый руководитель СССР является весьма опасной личностью, и что под его руководством Советский Союз является как никогда угрожающим безопасности США. Тогда Саманта спросила у своей матери, что «если Андропова все так боятся, почему не напишут ему письмо и не спросят, собирается ли он начинать войну?». Мать шутя ответила: «Ну, напиши сама», и Саманта написала.
перевод:
«Уважаемый мистер Андропов,
Меня зовут Саманта Смит. Мне десять лет. Поздравляю Вас с Вашим новым назначением. Я очень беспокоюсь, не начнется ли ядерная война между Советским Союзом и Соединенными Штатами. Вы за войну или нет? Если Вы против, пожалуйста, скажите, как Вы собираетесь не допустить войну? Вы, конечно, не обязаны отвечать на этот вопрос, но я хотела бы знать, почему вы хотите завоевать весь мир или, по крайней мере, нашу страну. Господь сотворил землю, чтобы мы все вместе могли жить в мире и не воевать.
Искренне Ваша, Саманта Смит».
Джейн Смит, мама Саманты, до сих пор живет в небольшом городке Манчестер в штате Мэн, откуда в ноябре 1982 года ушло письмо по адресу «Господину Юрию Андропову, Кремль, Москва, СССР».
«Это было днем в воскресенье. Я читала свежий номер журнала Time с фотографией Андропова на обложке. Я сказала Саманте, как было бы здорово, если у него есть какие-то новые идеи, как Америке и Советскому Союзу жить в мире. Мне пришлось подобрать очень простые слова, чтобы объяснить ей, что такое холодная война, — рассказала Джейн в интервью „Русской службе Би-би-си“. — Тогда она мне говорит: а почему бы тебе не написать ему письмо. Я ей, совершенно не подумав, ответила: вот сама и напиши. Она ушла, а через некоторое время вернулась — с письмом».
Опасения пятиклассницы из штата Мэн в то время разделяло большинство американцев. Назначение бывшего главы КГБ лидером Советского Союза не принесло разрядки в советско-американские отношения. Набирала обороты гонка вооружений, четвертый год шла война в Афганистане.
Публикации письма Саманты в «Правде» предшествовали заявления США о развертывании ПРО в Европе и о программе «звездных войн». И речь Рейгана, в которой он назвал СССР «империей зла».
В то же время на Западе нарастали протесты против ядерного оружия, и демонстранты критиковали не только СССР, но и политику Рейгана, поставившего целью догнать и перегнать Советский Союз в ядерной гонке.
В семье социального работника Джейн Смит и ее мужа Артура, учителя английского языка, о политике говорили мало. Единственным, что связывало Смитов с СССР, была поездка Джейн в Советский Союз в 1964 году в составе студенческой группы.
Зато у Саманты, по словам ее матери, к тому времени уже был опыт написания писем высокопоставленным лицам. Однажды она увидела по телевизору Елизавету II, находившуюся с визитом по ту сторону границы, в Канаде. Британская королева так поразила воображение Саманты, что та написала ей письмо, на которое через некоторое время пришел ответ.
«Это ее очень воодушевило, — рассказала Джейн — Она сделала вывод, что стоит писать письма: на них обязательно придет ответ».
Однако Андропов (или его референт) на письмо не ответили. 10-летняя Саманта раздавала интервью журналистам со всего мира, разыскавших ее, как только письмо было опубликовано в «Правде», а вопрос о том, хочет ли Андропов войны, так и оставался открытым.
Тогда Саманта написала второе письмо, на этот раз советскому послу в США Анатолию Добрынину, в котором она спросила, собирается ли Андропов ответить на ее вопросы. «Мне показалось, что мои вопросы хорошие, какая разница, что мне 10 лет», — написала она.
«В Советском Союзе ничего не происходило просто так. Я думаю, задержка была вызвана тем, что аппаратчики просто не обратили на это письмо внимания. А потом они спохватились и сказали: нельзя упускать такую прекрасную возможность», — говорит Дональд Дженсен, эксперт Центра трансатлантических отношений при американском университете Джона Хопкинса, придерживающийся точки зрения, что случайностью в этой истории было только первое письмо Саманты.
Новый генсек не упустил возможность использовать возможность «народной дипломатии». 25 апреля 1983 года «Правда» публикует ответ Андропова Саманте, тут же перепечатанный американскими газетами. Его ответ Саманте гласил:
«Дорогая Саманта!
Получил твое письмо, как и многие другие, поступающие ко мне в эти дни из твоей страны, из других стран мира. Мне кажется — я сужу по письму, — что ты смелая и честная девочка, похожая на Бекки — подружку Тома Сойера из знаменитой книги твоего соотечественника Марка Твена. Эту книгу знают и очень любят в нашей стране все мальчишки и девчонки.
Ты пишешь, что очень обеспокоена, не случится ли ядерная война между двумя нашими странами. И спрашиваешь, делаем ли мы что-нибудь, чтобы не дать вспыхнуть войне.
Твой вопрос — самый главный из тех, которые волнуют каждого человека. Отвечу тебе на него серьезно и честно.
Да, Саманта, мы в Советском Союзе стараемся делать и делаем все для того, чтобы не было войны между нашими странами, чтобы вообще не было войны на земле. Так хочет каждый советский человек. Так учил нас великий основатель нашего государства Владимир Ленин.
Советские люди хорошо знают, сколь ужасна и разрушительна война. 42 года тому назад нацистская Германия, которая стремилась к господству надо всем миром, напала на нашу страну, сожгла и разорила многие тысячи наших городов и сел, убила миллионы советских мужчин, женщин и детей.
В той войне, которая закончилась нашей победой, мы были в союзе с Соединенными Штатами, вместе боролись за освобождение от нацистских захватчиков многих народов. Я надеюсь, что ты это знаешь по урокам истории в школе. И сегодня мы очень хотим жить в мире, торговать и сотрудничать со всеми своими соседями по земному шару — и с далекими, и с близкими. И, конечно, с такой великой страной, как Соединенные Штаты Америки.
И у Америки, и у нас есть ядерное оружие — страшное оружие, которое может в один миг убить миллионы людей. Но мы не хотим, чтобы оно когда-либо было пущено в ход. Именно поэтому Советский Союз торжественно, на весь мир объявил, что никогда — никогда! не применит ядерное оружие первым ни против какой страны, и вообще мы предлагаем прекратить его дальнейшее производство и приступить к уничтожению всех его запасов на земле.
Мне кажется, что это достаточный ответ на твой второй вопрос: „Почему вы хотите завоевать весь мир или по крайней мере Соединенные Штаты?“ Ничего подобного мы не хотим. Никто в нашей огромной и прекрасной стране ни рабочие и крестьяне, ни писатели и врачи, ни взрослые и дети, ни члены правительства не хотят ни большой, ни „малой“ войны.
Мы хотим мира — нам есть чем заняться: выращивать хлеб, строить и изобретать, писать книги и летать в космос. Мы хотим мира для себя и для всех народов планеты. Для своих детей и для тебя, Саманта.
Я приглашаю тебя, если твои родители разрешат, приехать в нашу страну, лучше всего было бы летом. Ты познакомишься с нашей страной, встретишься со своими сверстниками, посетишь международный детский лагерь — Артек — на берегу моря. И убедишься сама: в Советском Союзе — все за мир и дружбу между народами.
Спасибо за письмо. Желаю тебе всего самого лучшего.
Ю. Андропов».
Саманта и её родители отправились в СССР 7 июля 1983 г. За две недели, что семья Смит провела в СССР, Саманта посетила Москву, Ленинград (Санкт-Петербург) и пионерский лагерь «Артек» в Крыму. Хотя тяжело больной Андропов так и не встретился с Самантой, они смогли поговорить по телефону.
Эксклюзивные воспоминания Ольги Сахатовой — артековской вожатой о визите «посланницы мира» из США Саманты Смит:
«Это был 1983 г., мой первый год работы в Артеке. Мы уже слышали про какую-то американскую девочку, про ее письмо Андропову. И тут вызывает меня начальник «Морского» Савельев Валентин Антоныч, и говорит: «Сахатова, я тебя продал, будешь работать с Самантой». Я в панике: «Почему это именно я, я ничем не провинилась, такая ответственность». А он мне объясняет, что я одна такая вожатая, кто свободно по-английски говорить может. И еще в «Морском» работает.
Саманту дожны были поселить в Синем корпусе (там самые лучшие условия были), а я -то работала с другим отрядом. На «Синем» были вожатые Боря Пухов из Костромы и Галя (кажется, так ее звали, тоже костромичка-студентка). А на время пребывания Саманты я должна была им помогать, т.е. быть с американской девочкой и ее подружкой. Наташа Каширина из Ленинграда была в том отряде, она тоже была англоговорящая (у нее мама учитель английского), да и остальные дети что-то умели в этом плане. Так как кровати Наташи и Саманты «почему-то» оказались рядом, то девчонки и подружились, как собственно и планировалось.
К приезду Саманты нам велено было подогнать форму на Наташе, чтоб хорошо сидела, мы подшили юбку (хотя форму портить всякими отрезаниями строго запрещалось), но начальство сильно шумело, что некрасиво, ну мы и отрезали. Боялись, конечно, но пронесло, случай уж больно исключительный. Саманте форма очень понравилась, она спросила у меня, можно ли ей оставить ее на память. Замдиректора мне на этот вопрос задумчиво так протянула: «Ой, не знаю, Сахатова, как ты будешь за ту форму расплачиваться.» (Кто работал в Артеке, знает, что за каждую потерянную вещь вожатые платили из своего кармана, поэтому очень часто в зарплату получать было практически нечего, поэтому мы считали эти несчастные кепочки каждую минуту, а также шорты и футболки, которые дети умудрялись забывать везде и всегда, а все стоило много). Я аж растерялась. То есть генсек приглашает в страну людей, а платить за что-то должна я? В конце концов я с этой мыслью смирилась, девочка-то была прекрасная, я уже ее воспринимала не как посла мира, а как мое артековское дитя, почему бы мне и не подарить ей форму, что мы, мало кому должны что ли? Но все как-то уладилось без моих благих порывов, дали форму и Наташе. В ней-то она и была, когда Саманта встретилась с ней в Ленинграде (хотя по правилам форму нужно было сдать).
До приезда Саманты нас, конечно, инструктировали, как себя вести, не лезть без дела в теле-фото-камеры, не болтать о чем попало с вражескими корреспондентами, политинформации проводили, пугали тем, что введут «военное положение» (шутка начальника) и все будем жить в лагере.
Но все было нормально. А вот столовая Морского была в процессе капремонта и к тому сезону еще не была готова. Мы водили детей в «Горный». Сколько там ступенек вверх ползти, кто помнит? Ту лестницу звали в народе «сбрось кило». Но к приезду высоких гостей ремонт в нашей столовой (ура!) закончили и даже умудрились втащить туда огромную пальму, ее в середине поставили. Та пальма до сих пор там и стоит и вымахала так, что во время последней реконструкции для нее специальный колпак на крыше сделали.
Короче, инструктаж мы восприняли серьезно, вожатых в кадрах кино- и фотосъемок практически не было. А вот плаврук Вася был везде, его по всем каналам показывали (он не стеснялся позировать).
В день приезда Саманты начальник Артека 100 раз меня спросил: «Сахатова, скажи честно, ты по-английски понимаешь или нет?!!!» Я уж и сомневаться со страху начала. Кстати, первый автобус с корреспондентами «забыли» в Симферополе, второй послали по не той дороге, поэтому, когда семейство Смит появилось у нас на костровой площади, их встречали только артековцы, но минутой позже появились уже и журналисты.
Боже, как они бежали! Каждый хотел быть первым, мчались по головам друг друга, кому камеру разбили, кому очки. Как будто Саманта должна была через 5 минут исчезнуть. Все наши жутко волновались, поэтому ребенка повели в корпус бегом. Все почему-то бежали, психоз, видать, напал. Посмотрели Смиты на Морской, спросили ребенка, и она решила жить с детьми в лагере. Папа только условие поставил: оградить девочку от журналистов.
И вот тут началась наша прекрасная жизнь с Самантой и Наташкой. Никакие корреспонденты нам не докучали, куда они делись, не знаю. Детки все с ней возились, бантики дарили (Саманта очень хотела бантики, у них ведь так не носят), а мы их завязывали, купались, в отрядных делах участвовали. Все дети ее очень полюбили, все с ней общались с удовольствием, но никто не докучал. Спать в «абсолют» (так в Артеке называют «тихий час») моих девчонок никто не заставлял, мы это время на пляже проводили.
Саманта вела себя в лагере очень мило и естественно, ни капли «звездной болезни». Но и ее не выделяли, куда все, туда и она (исключая «абсолюты»). Зарядку по утрам делала, в море окуналась со всеми, визжала, как все. Ее первая реакция на море: «Ольга, что с водой? Она соленая! У нас в Мейне в озере вода пресная.» Это мы исправить не смогли, да она потом и привыкла. Кстати, фотографии не врут, Саманта была исключительно красивым ребенком, с очень яркими красками на лице. (Коля Набока, вожатый наш, так это прокомментировал: «А что ж, крокодила ж не пошлют».) А если прибавить к этому ее постоянную готовность улыбаться (причем не чисто по-американски, для проформы, а от полноты жизни, от радости, что ты есть, и все у тебя хорошо), то от нее глаз было не отвести.
Я виделась с мамой Саманты Джейн Смит в Артеке, уже после гибели ее мужа и ребенка. Узнала я о приезде Джейн случайно. Стою я где-то неподалеку от костровой нашей, слушаю Джейн, плачу, Саманту вспоминаю. Тут линейка закончилась, я робко у Джейн спрашиваю: «Может, вы меня помните?» Она как закричит «Олга!», стала меня обнимать, я на ней вишу без сил, а люди с камерами вокруг удивляются, что это за незапланированные встречи. В 1989 и 91 г.г. я ездила работать в Америку, в лагерь им. Саманты, это Джейн постаралась. А в 1998 я была в том лагере уже со своей 13-летней дочкой. Нас принимали там с любовью. В том штате помнят Саманту».
Джейн вспоминает, что за время двухнедельной поездки в СССР в июле 1983 года щекотливая ситуация возникла только однажды, когда Саманте предложили подписать воззвание против Рейгана, и родители, которые повсюду сопровождали дочь, вовремя ее остановили.
В рамках идеологически нагруженной программы Смитов отвели в Мавзолей Ленина (пустили без очереди) и к могиле Неизвестного солдата (сотрудник госдепа еще перед отъездом объяснил им, что возложить к ней цветы этикетом холодной войны не возбраняется), но пионерский галстук Саманте повязать не пытались, и вообще, судя по воспоминаниям Джейн, власти проявляли политкорректность.
Саманту познакомили с первой женщиной-космонавтом Валентиной Терешковой и другими знаменитостями, а вот сам Андропов, который тяжело болел практически с момента своего назначения генсеком, вместо себя прислал подарки, сославшись на занятость.
Смитов селили в лучших номерах гостиниц для интуристов и возили по Москве на представительской «Чайке». И лишь в крымском пионерском лагере «Артек», куда Смитов отправили на три дня, Саманта, заявившая, что будет жить с остальными детьми, а не в гостинице с родителями, вкусила немного советского быта.
Саманта с Валентиной Терешковой
«Сижу с вожатыми, обедаю. Вдруг бежит ко мне какой-то ребенок, меня зовет, — рассказала артековская вожатая из отряда Саманты Ольга Сахатова. — Подбегаю. „В чем дело?“ „Что это такое?“ „Это сосиски“. „А почему они такие желтые?“. „А какие они должны быть?“ „Красные. Я не буду их есть“.
Ольга Сахатова предполагает, что и в „Артеке“ Саманта находилась под присмотром сотрудников госбезопасности — просто действовали они „из-за кустов“, откуда они однажды и появились, когда Ольга с Самантой отправились кататься на лодке с незнакомым молодым спасателем.
»Не успели мы отплыть пять метров от берега, откуда-то на пустой глади моря взялся пограничный катер, — вспоминает Ольга. — Суровые люди. Допросили парня по полной программе. А нас потихонечку назад отправили. Саманта спрашивает: кто такие, почему такие серьезные. Не могла же я ей объяснить, что это КГБ нас ругает, что мы ведем себя не так, как задумано".
Джейн Смит и сегодня считает, что, даже если государства и пытались использовать Саманту в психологической войне, их народы от этого только выиграли. «Мы считали, что делаем доброе дело. Да, это была хорошая реклама для Советского Союза. Но это была реклама и для американцев тоже, — рассказала Джейн. — Благодаря поездке Саманты, по телевизору в США впервые показали, как играют советские дети. До этого нам показывали сплошные парады с танками и солдатами. А советские люди впервые увидели, что у американцев тоже есть семьи».
Большинство экспертов отвергает предположение о том, что Смиты сразу были «завербованы» советскими спецслужбами.
«Я думаю, что они подхватили возникший тренд и попытались его возглавить, — считает заместитель главного редактора издания „Совершенно секретно“ Леонид Велихов. — Я имею в виду советские спецслужбы, дипломатов службы и неких журналистов там работавших, потому что все мы знаем, что, скажем, АПН было не столько информационным агентством, сколько крышей для журналистов в погонах».
Джейн Смит рассказывает, что репортеры действительно были единственными, у кого была возможность в открытую проверить, что они за люди и подходят ли они для запланированной «миротворческой операции».
Это при том, что советским журналистам для поездки в Мэн нужно было особое разрешение, этот штат был для них закрыт, как некоторые советские города были закрыты для иностранцев.
Что касается советского посольства, по словам Джейн, дипломаты связались с ее семьей уже после письма Андропова — чтобы организовать поездку. Американские власти тоже не напрашивались на контакт и уже перед самым отъездом Смитов в СССР им позвонили из госдепартамента и предложили проконсультировать их о том, что их может ждать в гостях у Андропова.
«Мы спросили человека из госдепа, который зашел к нам перед отъездом, что нам делать, если нас поставят в неловкое положение, если получится, что мы выступаем против собственной страны, — вспоминает Джейн. — И знаете, что он нам ответил? Он сказал: они не станут этого делать. Они все понимают и не станут этого делать».
Из разговора со свидетелями тех событий действительно складывается впечатление, что поездка Саманты была чуть ли не совместной советско-американской операцией по налаживанию мостов.
Журналисты СССР, США и всего мира следили за каждым шагом Саманты, за каждой фразой. Перед отлётом домой 22 июля Саманта улыбнулась телекамерам и с улыбкой крикнула по-русски: «Будем жить!» А в своей книге «Мое путешествие в СССР» Саманта написала, что «они такие же, как мы».
В декабре 1983 года она была приглашена в Японию в качестве «самого юного посла Америки», где встретилась с премьер-министром Ясухиро Накасоне и участвовала в Детском международном симпозиуме в Кобе. В своей речи на симпозиуме она предложила, чтобы советские и американские руководители обменивались внучками на две недели каждый год, объясняя, что президент «не захочет бомбить страну, которую посещает его внучка».
Смит стала медиазнаменитостью, и в 1984 году стала ведущей шоу на канале Диснея под названием «Саманта Смит едет в Вашингтон… Кампания 1984 года». Шоу было посвящено политике, Смит брала интервью у нескольких кандидатов в президенты, включая Джорджа Макговерна и Джесси Джексона.
Из-за ее популярности, Саманту некоторое время преследовал Роберт Джон Бардо, человек, который позже станет преследовать и в конце концов убьет актрису Ребекку Шеффер.
Саманта Смит до своего письма Андропову, по словам ее матери, мечтала стать ветеринаром и балериной одновременно.
После поездки в СССР Саманту стали приглашать на телевидение: интервьюировать кандидатов в президенты от Демократической партии, потом — сниматься в сериалах. Самантой заинтересовался Голливуд. 25 августа 1985 года она с отцом возвращалась домой из Лондона со съемок сериала Lime Street.
Саманта Смит погибла в авиакатастрофе 25 августа 1985 года. Она с отцом возвращалась домой со съемок очередного эпизода сериала. Двухмоторный самолёт не попал на взлетно-посадочную полосу, рухнув в 200 метрах от неё. Никому из восьми пассажиров не удалось выжить.
Гибель знаменитой девочки многие в США связывали с деятельностью КГБ, в СССР — наоборот — с ЦРУ. Как бы то ни было, тщательное расследование катастрофы показало, что вся ответственность за происшествие лежит на пилоте.
Джейн Смит говорит, что у нее нет причин сомневаться в выводах расследования, проведенного Национальным комитетом безопасности транспорта. «Журналисты из России часто спрашивали меня, верю ли я, что авиакатастрофу подстроили. Я не могу знать наверняка, но у меня нет повода считать, что это был заговор», — сказала она.
Журналист и писатель Генрих Боровик также считал такой сценарий маловероятным. «Я не думаю, что это чьи-то происки, то ли ФБР, то ли МГБ. Хотя мы жили в такое опасное время, в разгар холодной войны, когда мысль, что ее убили, могла казаться логичной и даже естественной», — сказал Боровик. — Я, конечно, задумывался о таком варианте, но мне казалось, что этого не должно быть. Не то, что не может быть, но не должно быть".
Однако на российских форумах, где вспоминают Саманту Смит, многие до сих пор пишут, что ее убили агенты не то КГБ, не то ЦРУ. Хотя, казалось бы, ни у СССР, ни у США не было причин желать ее смерти, миф о заговоре родился сразу после авиакатастрофы и пережил холодную войну.
Саманта как-то увидела на обложке журнала «Time Magazine» президента США Рейгана и нового советского руководителя Андропова в качестве человека года. В одной из статей того журнала было сказано, что новый руководитель СССР является весьма опасной личностью, и что под его руководством Советский Союз является как никогда угрожающим безопасности США. Тогда Саманта спросила у своей матери, что «если Андропова все так боятся, почему не напишут ему письмо и не спросят, собирается ли он начинать войну?». Мать шутя ответила: «Ну, напиши сама», и Саманта написала.
перевод:
«Уважаемый мистер Андропов,
Меня зовут Саманта Смит. Мне десять лет. Поздравляю Вас с Вашим новым назначением. Я очень беспокоюсь, не начнется ли ядерная война между Советским Союзом и Соединенными Штатами. Вы за войну или нет? Если Вы против, пожалуйста, скажите, как Вы собираетесь не допустить войну? Вы, конечно, не обязаны отвечать на этот вопрос, но я хотела бы знать, почему вы хотите завоевать весь мир или, по крайней мере, нашу страну. Господь сотворил землю, чтобы мы все вместе могли жить в мире и не воевать.
Искренне Ваша, Саманта Смит».
Джейн Смит, мама Саманты, до сих пор живет в небольшом городке Манчестер в штате Мэн, откуда в ноябре 1982 года ушло письмо по адресу «Господину Юрию Андропову, Кремль, Москва, СССР».
«Это было днем в воскресенье. Я читала свежий номер журнала Time с фотографией Андропова на обложке. Я сказала Саманте, как было бы здорово, если у него есть какие-то новые идеи, как Америке и Советскому Союзу жить в мире. Мне пришлось подобрать очень простые слова, чтобы объяснить ей, что такое холодная война, — рассказала Джейн в интервью „Русской службе Би-би-си“. — Тогда она мне говорит: а почему бы тебе не написать ему письмо. Я ей, совершенно не подумав, ответила: вот сама и напиши. Она ушла, а через некоторое время вернулась — с письмом».
Опасения пятиклассницы из штата Мэн в то время разделяло большинство американцев. Назначение бывшего главы КГБ лидером Советского Союза не принесло разрядки в советско-американские отношения. Набирала обороты гонка вооружений, четвертый год шла война в Афганистане.
Публикации письма Саманты в «Правде» предшествовали заявления США о развертывании ПРО в Европе и о программе «звездных войн». И речь Рейгана, в которой он назвал СССР «империей зла».
В то же время на Западе нарастали протесты против ядерного оружия, и демонстранты критиковали не только СССР, но и политику Рейгана, поставившего целью догнать и перегнать Советский Союз в ядерной гонке.
В семье социального работника Джейн Смит и ее мужа Артура, учителя английского языка, о политике говорили мало. Единственным, что связывало Смитов с СССР, была поездка Джейн в Советский Союз в 1964 году в составе студенческой группы.
Зато у Саманты, по словам ее матери, к тому времени уже был опыт написания писем высокопоставленным лицам. Однажды она увидела по телевизору Елизавету II, находившуюся с визитом по ту сторону границы, в Канаде. Британская королева так поразила воображение Саманты, что та написала ей письмо, на которое через некоторое время пришел ответ.
«Это ее очень воодушевило, — рассказала Джейн — Она сделала вывод, что стоит писать письма: на них обязательно придет ответ».
Однако Андропов (или его референт) на письмо не ответили. 10-летняя Саманта раздавала интервью журналистам со всего мира, разыскавших ее, как только письмо было опубликовано в «Правде», а вопрос о том, хочет ли Андропов войны, так и оставался открытым.
Тогда Саманта написала второе письмо, на этот раз советскому послу в США Анатолию Добрынину, в котором она спросила, собирается ли Андропов ответить на ее вопросы. «Мне показалось, что мои вопросы хорошие, какая разница, что мне 10 лет», — написала она.
«В Советском Союзе ничего не происходило просто так. Я думаю, задержка была вызвана тем, что аппаратчики просто не обратили на это письмо внимания. А потом они спохватились и сказали: нельзя упускать такую прекрасную возможность», — говорит Дональд Дженсен, эксперт Центра трансатлантических отношений при американском университете Джона Хопкинса, придерживающийся точки зрения, что случайностью в этой истории было только первое письмо Саманты.
Новый генсек не упустил возможность использовать возможность «народной дипломатии». 25 апреля 1983 года «Правда» публикует ответ Андропова Саманте, тут же перепечатанный американскими газетами. Его ответ Саманте гласил:
«Дорогая Саманта!
Получил твое письмо, как и многие другие, поступающие ко мне в эти дни из твоей страны, из других стран мира. Мне кажется — я сужу по письму, — что ты смелая и честная девочка, похожая на Бекки — подружку Тома Сойера из знаменитой книги твоего соотечественника Марка Твена. Эту книгу знают и очень любят в нашей стране все мальчишки и девчонки.
Ты пишешь, что очень обеспокоена, не случится ли ядерная война между двумя нашими странами. И спрашиваешь, делаем ли мы что-нибудь, чтобы не дать вспыхнуть войне.
Твой вопрос — самый главный из тех, которые волнуют каждого человека. Отвечу тебе на него серьезно и честно.
Да, Саманта, мы в Советском Союзе стараемся делать и делаем все для того, чтобы не было войны между нашими странами, чтобы вообще не было войны на земле. Так хочет каждый советский человек. Так учил нас великий основатель нашего государства Владимир Ленин.
Советские люди хорошо знают, сколь ужасна и разрушительна война. 42 года тому назад нацистская Германия, которая стремилась к господству надо всем миром, напала на нашу страну, сожгла и разорила многие тысячи наших городов и сел, убила миллионы советских мужчин, женщин и детей.
В той войне, которая закончилась нашей победой, мы были в союзе с Соединенными Штатами, вместе боролись за освобождение от нацистских захватчиков многих народов. Я надеюсь, что ты это знаешь по урокам истории в школе. И сегодня мы очень хотим жить в мире, торговать и сотрудничать со всеми своими соседями по земному шару — и с далекими, и с близкими. И, конечно, с такой великой страной, как Соединенные Штаты Америки.
И у Америки, и у нас есть ядерное оружие — страшное оружие, которое может в один миг убить миллионы людей. Но мы не хотим, чтобы оно когда-либо было пущено в ход. Именно поэтому Советский Союз торжественно, на весь мир объявил, что никогда — никогда! не применит ядерное оружие первым ни против какой страны, и вообще мы предлагаем прекратить его дальнейшее производство и приступить к уничтожению всех его запасов на земле.
Мне кажется, что это достаточный ответ на твой второй вопрос: „Почему вы хотите завоевать весь мир или по крайней мере Соединенные Штаты?“ Ничего подобного мы не хотим. Никто в нашей огромной и прекрасной стране ни рабочие и крестьяне, ни писатели и врачи, ни взрослые и дети, ни члены правительства не хотят ни большой, ни „малой“ войны.
Мы хотим мира — нам есть чем заняться: выращивать хлеб, строить и изобретать, писать книги и летать в космос. Мы хотим мира для себя и для всех народов планеты. Для своих детей и для тебя, Саманта.
Я приглашаю тебя, если твои родители разрешат, приехать в нашу страну, лучше всего было бы летом. Ты познакомишься с нашей страной, встретишься со своими сверстниками, посетишь международный детский лагерь — Артек — на берегу моря. И убедишься сама: в Советском Союзе — все за мир и дружбу между народами.
Спасибо за письмо. Желаю тебе всего самого лучшего.
Ю. Андропов».
Саманта и её родители отправились в СССР 7 июля 1983 г. За две недели, что семья Смит провела в СССР, Саманта посетила Москву, Ленинград (Санкт-Петербург) и пионерский лагерь «Артек» в Крыму. Хотя тяжело больной Андропов так и не встретился с Самантой, они смогли поговорить по телефону.
Эксклюзивные воспоминания Ольги Сахатовой — артековской вожатой о визите «посланницы мира» из США Саманты Смит:
«Это был 1983 г., мой первый год работы в Артеке. Мы уже слышали про какую-то американскую девочку, про ее письмо Андропову. И тут вызывает меня начальник «Морского» Савельев Валентин Антоныч, и говорит: «Сахатова, я тебя продал, будешь работать с Самантой». Я в панике: «Почему это именно я, я ничем не провинилась, такая ответственность». А он мне объясняет, что я одна такая вожатая, кто свободно по-английски говорить может. И еще в «Морском» работает.
Саманту дожны были поселить в Синем корпусе (там самые лучшие условия были), а я -то работала с другим отрядом. На «Синем» были вожатые Боря Пухов из Костромы и Галя (кажется, так ее звали, тоже костромичка-студентка). А на время пребывания Саманты я должна была им помогать, т.е. быть с американской девочкой и ее подружкой. Наташа Каширина из Ленинграда была в том отряде, она тоже была англоговорящая (у нее мама учитель английского), да и остальные дети что-то умели в этом плане. Так как кровати Наташи и Саманты «почему-то» оказались рядом, то девчонки и подружились, как собственно и планировалось.
К приезду Саманты нам велено было подогнать форму на Наташе, чтоб хорошо сидела, мы подшили юбку (хотя форму портить всякими отрезаниями строго запрещалось), но начальство сильно шумело, что некрасиво, ну мы и отрезали. Боялись, конечно, но пронесло, случай уж больно исключительный. Саманте форма очень понравилась, она спросила у меня, можно ли ей оставить ее на память. Замдиректора мне на этот вопрос задумчиво так протянула: «Ой, не знаю, Сахатова, как ты будешь за ту форму расплачиваться.» (Кто работал в Артеке, знает, что за каждую потерянную вещь вожатые платили из своего кармана, поэтому очень часто в зарплату получать было практически нечего, поэтому мы считали эти несчастные кепочки каждую минуту, а также шорты и футболки, которые дети умудрялись забывать везде и всегда, а все стоило много). Я аж растерялась. То есть генсек приглашает в страну людей, а платить за что-то должна я? В конце концов я с этой мыслью смирилась, девочка-то была прекрасная, я уже ее воспринимала не как посла мира, а как мое артековское дитя, почему бы мне и не подарить ей форму, что мы, мало кому должны что ли? Но все как-то уладилось без моих благих порывов, дали форму и Наташе. В ней-то она и была, когда Саманта встретилась с ней в Ленинграде (хотя по правилам форму нужно было сдать).
До приезда Саманты нас, конечно, инструктировали, как себя вести, не лезть без дела в теле-фото-камеры, не болтать о чем попало с вражескими корреспондентами, политинформации проводили, пугали тем, что введут «военное положение» (шутка начальника) и все будем жить в лагере.
Но все было нормально. А вот столовая Морского была в процессе капремонта и к тому сезону еще не была готова. Мы водили детей в «Горный». Сколько там ступенек вверх ползти, кто помнит? Ту лестницу звали в народе «сбрось кило». Но к приезду высоких гостей ремонт в нашей столовой (ура!) закончили и даже умудрились втащить туда огромную пальму, ее в середине поставили. Та пальма до сих пор там и стоит и вымахала так, что во время последней реконструкции для нее специальный колпак на крыше сделали.
Короче, инструктаж мы восприняли серьезно, вожатых в кадрах кино- и фотосъемок практически не было. А вот плаврук Вася был везде, его по всем каналам показывали (он не стеснялся позировать).
В день приезда Саманты начальник Артека 100 раз меня спросил: «Сахатова, скажи честно, ты по-английски понимаешь или нет?!!!» Я уж и сомневаться со страху начала. Кстати, первый автобус с корреспондентами «забыли» в Симферополе, второй послали по не той дороге, поэтому, когда семейство Смит появилось у нас на костровой площади, их встречали только артековцы, но минутой позже появились уже и журналисты.
Боже, как они бежали! Каждый хотел быть первым, мчались по головам друг друга, кому камеру разбили, кому очки. Как будто Саманта должна была через 5 минут исчезнуть. Все наши жутко волновались, поэтому ребенка повели в корпус бегом. Все почему-то бежали, психоз, видать, напал. Посмотрели Смиты на Морской, спросили ребенка, и она решила жить с детьми в лагере. Папа только условие поставил: оградить девочку от журналистов.
И вот тут началась наша прекрасная жизнь с Самантой и Наташкой. Никакие корреспонденты нам не докучали, куда они делись, не знаю. Детки все с ней возились, бантики дарили (Саманта очень хотела бантики, у них ведь так не носят), а мы их завязывали, купались, в отрядных делах участвовали. Все дети ее очень полюбили, все с ней общались с удовольствием, но никто не докучал. Спать в «абсолют» (так в Артеке называют «тихий час») моих девчонок никто не заставлял, мы это время на пляже проводили.
Саманта вела себя в лагере очень мило и естественно, ни капли «звездной болезни». Но и ее не выделяли, куда все, туда и она (исключая «абсолюты»). Зарядку по утрам делала, в море окуналась со всеми, визжала, как все. Ее первая реакция на море: «Ольга, что с водой? Она соленая! У нас в Мейне в озере вода пресная.» Это мы исправить не смогли, да она потом и привыкла. Кстати, фотографии не врут, Саманта была исключительно красивым ребенком, с очень яркими красками на лице. (Коля Набока, вожатый наш, так это прокомментировал: «А что ж, крокодила ж не пошлют».) А если прибавить к этому ее постоянную готовность улыбаться (причем не чисто по-американски, для проформы, а от полноты жизни, от радости, что ты есть, и все у тебя хорошо), то от нее глаз было не отвести.
Я виделась с мамой Саманты Джейн Смит в Артеке, уже после гибели ее мужа и ребенка. Узнала я о приезде Джейн случайно. Стою я где-то неподалеку от костровой нашей, слушаю Джейн, плачу, Саманту вспоминаю. Тут линейка закончилась, я робко у Джейн спрашиваю: «Может, вы меня помните?» Она как закричит «Олга!», стала меня обнимать, я на ней вишу без сил, а люди с камерами вокруг удивляются, что это за незапланированные встречи. В 1989 и 91 г.г. я ездила работать в Америку, в лагерь им. Саманты, это Джейн постаралась. А в 1998 я была в том лагере уже со своей 13-летней дочкой. Нас принимали там с любовью. В том штате помнят Саманту».
Джейн вспоминает, что за время двухнедельной поездки в СССР в июле 1983 года щекотливая ситуация возникла только однажды, когда Саманте предложили подписать воззвание против Рейгана, и родители, которые повсюду сопровождали дочь, вовремя ее остановили.
В рамках идеологически нагруженной программы Смитов отвели в Мавзолей Ленина (пустили без очереди) и к могиле Неизвестного солдата (сотрудник госдепа еще перед отъездом объяснил им, что возложить к ней цветы этикетом холодной войны не возбраняется), но пионерский галстук Саманте повязать не пытались, и вообще, судя по воспоминаниям Джейн, власти проявляли политкорректность.
Саманту познакомили с первой женщиной-космонавтом Валентиной Терешковой и другими знаменитостями, а вот сам Андропов, который тяжело болел практически с момента своего назначения генсеком, вместо себя прислал подарки, сославшись на занятость.
Смитов селили в лучших номерах гостиниц для интуристов и возили по Москве на представительской «Чайке». И лишь в крымском пионерском лагере «Артек», куда Смитов отправили на три дня, Саманта, заявившая, что будет жить с остальными детьми, а не в гостинице с родителями, вкусила немного советского быта.
Саманта с Валентиной Терешковой
«Сижу с вожатыми, обедаю. Вдруг бежит ко мне какой-то ребенок, меня зовет, — рассказала артековская вожатая из отряда Саманты Ольга Сахатова. — Подбегаю. „В чем дело?“ „Что это такое?“ „Это сосиски“. „А почему они такие желтые?“. „А какие они должны быть?“ „Красные. Я не буду их есть“.
Ольга Сахатова предполагает, что и в „Артеке“ Саманта находилась под присмотром сотрудников госбезопасности — просто действовали они „из-за кустов“, откуда они однажды и появились, когда Ольга с Самантой отправились кататься на лодке с незнакомым молодым спасателем.
»Не успели мы отплыть пять метров от берега, откуда-то на пустой глади моря взялся пограничный катер, — вспоминает Ольга. — Суровые люди. Допросили парня по полной программе. А нас потихонечку назад отправили. Саманта спрашивает: кто такие, почему такие серьезные. Не могла же я ей объяснить, что это КГБ нас ругает, что мы ведем себя не так, как задумано".
Джейн Смит и сегодня считает, что, даже если государства и пытались использовать Саманту в психологической войне, их народы от этого только выиграли. «Мы считали, что делаем доброе дело. Да, это была хорошая реклама для Советского Союза. Но это была реклама и для американцев тоже, — рассказала Джейн. — Благодаря поездке Саманты, по телевизору в США впервые показали, как играют советские дети. До этого нам показывали сплошные парады с танками и солдатами. А советские люди впервые увидели, что у американцев тоже есть семьи».
Большинство экспертов отвергает предположение о том, что Смиты сразу были «завербованы» советскими спецслужбами.
«Я думаю, что они подхватили возникший тренд и попытались его возглавить, — считает заместитель главного редактора издания „Совершенно секретно“ Леонид Велихов. — Я имею в виду советские спецслужбы, дипломатов службы и неких журналистов там работавших, потому что все мы знаем, что, скажем, АПН было не столько информационным агентством, сколько крышей для журналистов в погонах».
Джейн Смит рассказывает, что репортеры действительно были единственными, у кого была возможность в открытую проверить, что они за люди и подходят ли они для запланированной «миротворческой операции».
Это при том, что советским журналистам для поездки в Мэн нужно было особое разрешение, этот штат был для них закрыт, как некоторые советские города были закрыты для иностранцев.
Что касается советского посольства, по словам Джейн, дипломаты связались с ее семьей уже после письма Андропова — чтобы организовать поездку. Американские власти тоже не напрашивались на контакт и уже перед самым отъездом Смитов в СССР им позвонили из госдепартамента и предложили проконсультировать их о том, что их может ждать в гостях у Андропова.
«Мы спросили человека из госдепа, который зашел к нам перед отъездом, что нам делать, если нас поставят в неловкое положение, если получится, что мы выступаем против собственной страны, — вспоминает Джейн. — И знаете, что он нам ответил? Он сказал: они не станут этого делать. Они все понимают и не станут этого делать».
Из разговора со свидетелями тех событий действительно складывается впечатление, что поездка Саманты была чуть ли не совместной советско-американской операцией по налаживанию мостов.
Журналисты СССР, США и всего мира следили за каждым шагом Саманты, за каждой фразой. Перед отлётом домой 22 июля Саманта улыбнулась телекамерам и с улыбкой крикнула по-русски: «Будем жить!» А в своей книге «Мое путешествие в СССР» Саманта написала, что «они такие же, как мы».
В декабре 1983 года она была приглашена в Японию в качестве «самого юного посла Америки», где встретилась с премьер-министром Ясухиро Накасоне и участвовала в Детском международном симпозиуме в Кобе. В своей речи на симпозиуме она предложила, чтобы советские и американские руководители обменивались внучками на две недели каждый год, объясняя, что президент «не захочет бомбить страну, которую посещает его внучка».
Смит стала медиазнаменитостью, и в 1984 году стала ведущей шоу на канале Диснея под названием «Саманта Смит едет в Вашингтон… Кампания 1984 года». Шоу было посвящено политике, Смит брала интервью у нескольких кандидатов в президенты, включая Джорджа Макговерна и Джесси Джексона.
Из-за ее популярности, Саманту некоторое время преследовал Роберт Джон Бардо, человек, который позже станет преследовать и в конце концов убьет актрису Ребекку Шеффер.
Саманта Смит до своего письма Андропову, по словам ее матери, мечтала стать ветеринаром и балериной одновременно.
После поездки в СССР Саманту стали приглашать на телевидение: интервьюировать кандидатов в президенты от Демократической партии, потом — сниматься в сериалах. Самантой заинтересовался Голливуд. 25 августа 1985 года она с отцом возвращалась домой из Лондона со съемок сериала Lime Street.
Саманта Смит погибла в авиакатастрофе 25 августа 1985 года. Она с отцом возвращалась домой со съемок очередного эпизода сериала. Двухмоторный самолёт не попал на взлетно-посадочную полосу, рухнув в 200 метрах от неё. Никому из восьми пассажиров не удалось выжить.
Гибель знаменитой девочки многие в США связывали с деятельностью КГБ, в СССР — наоборот — с ЦРУ. Как бы то ни было, тщательное расследование катастрофы показало, что вся ответственность за происшествие лежит на пилоте.
Джейн Смит говорит, что у нее нет причин сомневаться в выводах расследования, проведенного Национальным комитетом безопасности транспорта. «Журналисты из России часто спрашивали меня, верю ли я, что авиакатастрофу подстроили. Я не могу знать наверняка, но у меня нет повода считать, что это был заговор», — сказала она.
Журналист и писатель Генрих Боровик также считал такой сценарий маловероятным. «Я не думаю, что это чьи-то происки, то ли ФБР, то ли МГБ. Хотя мы жили в такое опасное время, в разгар холодной войны, когда мысль, что ее убили, могла казаться логичной и даже естественной», — сказал Боровик. — Я, конечно, задумывался о таком варианте, но мне казалось, что этого не должно быть. Не то, что не может быть, но не должно быть".
Однако на российских форумах, где вспоминают Саманту Смит, многие до сих пор пишут, что ее убили агенты не то КГБ, не то ЦРУ. Хотя, казалось бы, ни у СССР, ни у США не было причин желать ее смерти, миф о заговоре родился сразу после авиакатастрофы и пережил холодную войну.
-
Сергей
- 2
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
-1
Вот не могу понять повезло девочке или нет? Наверно нет. Посетить Союз с тем что бы погибнуть???????
- ↓
