Советские иллизионисты: Игорь Кио

Игорь с детства знал, что будет заниматься иллюзионом. Ему было всего пять лет, когда отец стал выводить его в костюме лилипута на манеж, и сын ему ассистировал.

Единственное, что могло помешать выбору актерской профессии, — это желание Игоря стать футболистом. Он постоянно играл в футбол во дворе и поступил в футбольную школу молодежи (ФШМ) при Лужниках. Его тренером был центрфорвард и левый инсайд команды «Динамо» — Константин Иванович Бесков. К своим ученикам Константин Иванович относился с душой, и Кио с ним дружил.
Игорь был центральным нападающим и обладал чувством гола. Он мог открыться, оказаться в том месте, куда последует пас, и где был большой шанс забить. Он мог один забить в два раза больше голов, чем вся команда. Он прозанимался у великого тренера всего полтора года, и когда прекратил занятия футболом, ему на память осталась фотография Бескова, на которой было написано: «Моему лучшему ученику от бывшего учителя».
В своем интервью Игорь Кио рассказывал: «Отец принял решение, что продолжать династийное дело буду я, и готовил меня к этому с детства. Для Эмиля же он планировал иное будущее. Папе очень хотелось, чтобы один из сыновей занимался серьезным делом. В итоге брат успешно окончил Московский инженерно-строительный институт имени Куйбышева. Правда, потом он все равно пришел в цирк».
Народный артист Российской Федерации (2003)

«Насчет чудес — так их и впрямь нет. Это я утверждаю, как человек, который занимается их массовым производством». Игорь Кио

Его отец Эмиль Теодорович Гиршфельд работал актером в Московском театре миниатюр, потом на разных административных должностях в известном польском цирке Чинизелли. Когда однажды заболел факир, который выступал в этом цирке, Эмилю предложили его заменить. Так состоялся его дебют как иллюзиониста. Это было в 20-е годы 20-го века.
Перед тем как окончательно перейти работать в цирк, Эмиль несколько лет выступал на эстраде. В те времена все иллюзионисты подавали свои номера как мистические, и Эмиль Гиршфельд не был исключением. Его сценический костюм был выдержан в восточном стиле (чалма, халат), а фокусы окутаны ореолом таинственности. Но в одной из большевистских газет была опубликована статья под названием «Балаган на Невском». Автор статьи гневно обвинял Кио в распространении чуждой, мелкобуржуазной культуры. Он даже обратил внимание читателей на то, что Кио выступает в чалме, а не в косоворотке, а его ассистентка в платье, а не в сарафане. Компетентные органы немедленно заинтересовались личностью иллюзиониста. И тогда Эмиль Теодорович обратился за помощью к режиссеру Арнольду Григорьевичу Арнольду. В результате их совместной работы Эмиль первым среди коллег изменил жанр выступлений – он надел фрак, отказался от мистики и индийского стиля, превратил иллюзион в искусство, и ввел в свои номера клоунов.
Когда в 20-е годы Эмиль работал в Варшаве, он жил на квартире рядом с синагогой, где каждую субботу и воскресенье шла молитва. И хотя иллюзионист не знал иврита, рефрен, который звучал в этой молитве, ему запомнился: «Ткио, ткио, ткио...» Так, благодаря молитве, появился звучный псевдоним Кио.

Первой женой Эмиля Теодоровича стала его партнерша-помощница Ольга Кио, которая работала с ним еще в 20-х годах. Следующей супругой стала врач Анфиса Александровна. Потом он женился на Коше Александровне, в браке с которой у него родился сын Эмиль. Но все эти браки были недолгими, хотя позже Эмиль относился хорошо и трепетно относился к своим бывшим женам. Евгения Васильевна Смирнова стала его последней женой. Она была занята в центральных трюках Кио и вскоре превратилась в его ассистентку-приму. Несмотря на то, что она была моложе Эмиля на 20 лет, Евгения стала для него главным советчиком.
13 марта 1944 года в Москве у них родился сын Игорь.
Атмосфера в семье была легкой и приятной, в гости к Кио с удовольствием приходили друзья — Арнольд, Утесов, Плисецкая, Миронова и Менакер, артист цирка — силовой жонглер Всеволод Херц, директор-распорядитель Художественного театра Игорь Владимирович Нежный (в его честь и был назван Игорь), гомеопат Липницкий и многие другие. Воспитание сына Эмиль Кио полностью доверил Евгении Васильевне. Мама привила Игорю любовь к хорошим книгам, кинематографу и театру. Ее жизненные уроки проходили без особого нажима и давления. Благодаря маминой тактичности Игорю всегда казалось, что он руководствуется исключительно собственным выбором.

Игорь с детства был знаком с Галиной Брежневой. Галина была старше Игоря и вышла замуж за эквилибриста Евгения Милаева. Она ездила с мужем на гастроли и официально числилась костюмершей. Несмотря на разницу в возрасте, между Игорем и Галиной завязались отношения. И им было все равно, кто что может подумать. Когда Милаеву об этом стало известно, он сказал Кио: «Игорушка, предупреждаю: Галина Леонидовна не лучше остальных баб. Мой тебе совет: встретишь ее на улице — перейди на другую сторону, она с тобой поздоровается — ты ей не отвечай. Ты ведь умный парень, пойми, что тебе этого не надо...» Но Кио и Брежнева продолжали встречаться. Галина учила Игоря, как всех ввести в заблуждение: «Я буду притворяться, что флиртую с кем-то, а ты — что ухаживаешь за кем-то». Однако на гастролях в Японии в 1961 году японцы узнали — чья дочь Галина Леонидовна, постоянно следили за нами и тайно фотографировали. В итоге, вернувшись из Японии, Галина развелась с Милаевым.
Когда Кио однажды работал в Днепропетровске, а Галя приехала его туда навестить, председатель днепропетровского совнархоза и родственник Брежнева Лукич освободил им для встреч свою квартиру. Там влюбленных застал телефонный звонок отца Гали. Она жестом дала понять Игорю, чтобы тот взял вторую трубку. Брежнев сказал, что ему все известно об их отношениях и что Галя и Игорь должны их прекратить. Галина, не выдержав, швырнула трубку на рычаг. К ужасу близких, вместо того, чтобы послушаться, Игорь и Галина решили расписаться, чем повергли всех окружающих в шок. В момент бракосочетания Игорю исполнилось 18 лет, а Гале было 32 года. Брежнев об этом событии узнал через три дня из записки, которую Галина ему оставила, уезжая вместе с Игорем на гастроли в Сочи: «Мама, папа, простите… я полюбила… ему 25 лет...». Настоящий возраст Игоря она решила на всякий случай не называть и семь лет прибавила.

Леонид Ильич вмешался сразу после того, как Милаев рассказал ему, что Гале свидетельство об их разводе выдали в загсе на восьмой, а не на десятый день, как полагается по закону. И на 10-й день брака Кио и Брежневой в Сочи пришли две телеграммы на правительственных бланках. В одной, адресованной молодоженам, говорилось, что в связи с незаконным расторжением предыдущего брака – новый брак аннулируется. Вторая телеграмма предназначалась администратору Кио — Фрадкису. Из нее следовало, что ему нужно явиться в прокуратуру. У Игоря с Галей начальник УВД Сочи и начальник паспортного стола забрали паспорта, и они не имели права жить в одном номере.
Далее последовал звонок Брежнева на проходную цирка. Пока Кио и Галину разыскали на пляже, линию с Москвой не отсоединяли три часа. Брежнев требовал, чтобы дочь немедленно уезжала из Сочи. Галя его не слушала. Тогда КГБ устроил наружное наблюдение. Все предпринятые Брежневым меры не могли не подействовать. Когда Игорь провожал Галю на самолет, вокруг них толпилось восемь сотрудников КГБ. Когда самолет поднялся в воздух, чекисты оставили Кио в покое.
Паспорт Кио вернули через две недели, прислав ценной бандеролью. В нем была вырвана страница с отметкой о регистрации брака. На первой странице красовался штамп: «Паспорт подлежит обмену» — обратиться к товарищу Петрову. Кио пробыл в браке с Галиной всего девять дней. Они продолжали встречаться еще более трех лет. Кио каждый выходной садился в самолет и летел в Москву к Галине.
Вмешательства в отношения уже разведенных супругов со стороны родителей Галины и КГБ были все то время, пока они продолжали встречаться. Поскольку Галя жила вместе с отцом, то вынуждена была всякий раз, когда не ночевала дома, что-нибудь выдумывать. Но однажды Галя прилетела к Игорю на выходные в Одессу, а в понедельник ей уже нужно было быть в Москве. Но помешала нелетная погода. На пятый день задержки рейсов ей позвонила мама и сказала, что отцу уже известно, где она: «И в твоих интересах, и в интересах Игоря срочно, любым способом вернуться домой», — настаивала Виктория Петровна.
Галя улетела в Москву, а Игоря вызвал к себе директор цирка. В кабинете директора Кио застал оперуполномоченного КГБ. Директор оставил их наедине. Игорю сказали, что с ним хочет побеседовать генерал КГБ — начальник Одесского Комитета государственной безопасности. В КГБ его спросили: «К вам приезжала такая-то?». — «Да». — «Тогда вот вам бумага, ручка, чернила и пишите объяснительную: когда приехала, когда уехала, на чьи деньги билет покупался, на чьи деньги время проводили». Чтобы все это написать, Кио потребовалось 15 минут, но просидеть в запертом на ключ кабинете ему пришлось шесть часов. В течение которых иллюзионисту было – о чем задуматься. Потом его отвели к генералу, который стал призывать Кио прекратить всяческие отношения с Галиной Леонидовной: «Вот вы, конечно же, заботитесь о здоровье своего отца, а мы — о здоровье нашего лидера». Кио, в свою очередь, стал говорить о любви, на что генерал мне ответил вопросом: «А как бы вы отреагировали, если бы под угрозой оказалась жизнь вашего отца?» Кио отвечал: «Вы ведь генерал КГБ и при этом занимаетесь шантажом, угрожая жизни моего отца?!». — «Ну что вы! Вы понимаете все слишком буквально!» Отпуская Кио, генерал предупредил: «Ни о каких поездках на выходные дни из Одессы в Москву не может быть и речи». С тех пор каждые выходные за Игорем наблюдали двое сотрудников КГБ. Они появлялись в гостинице цирка около дежурной и следили за тем, чтобы он никуда не выходил. На всякий случай указание получили и кассиры, которым было отдано распоряжение не продавать Кио билеты. Но Кио и Галя продолжали встречаться, несмотря на одесскую историю и на то, что их отношения стали всеобщим достоянием: их брак интересовал иностранные средства массовой информации — «Голос Америки» и «Би-би-си».
Три года Кио с отцом были невыездными в капиталистические страны. Но Игоря с Галиной это не могло остановить, и их роман продолжался четыре года. Осенью 1964 года после отставки Хрущева первым лицом государства стал Леонид Ильич Брежнев. Галя позвонила Игорю, и дала понять, что теперь отношения лучше прекратить.
Отец Игоря, которому оставалось жить совсем немного, часто повторял: «Я пока не могу умереть. У меня еще остались невыполненными две цели: женить Игоря и развести Эмиля». Эмиль Теодорович лишь частично успел осуществить свои планы. Эмиля развести он не успел, но успел женить Игоря. После истории с Галиной Брежневой у отца уже не было особого доверия к Игорю, и он боялся, что сын опять поставит семью под удар. Игорь, действительно, был в тот период достаточно разгулявшимся молодым человеком, который однажды даже бросил работу из-за артистки, которой увлекся и вместе с ней уехал с гастролей в Москву. И отец решил сам заняться поисками жены для Игоря. В свою программу Эмиль Теодорович пригласил молодую артистку Иоланту Ольховикову, с которой Игорь дружил с детства. Иоланта тоже была из династийной цирковой семьи. Ее мама Виктория Леонидовна работала с пони и собаками и была замужем за знаменитым куплетистом Николаем Скаловым. В результате, Игорь женился на Иоланте.
Отец и сыновья Кио очень короткий период выступали на манеже втроем. Эмиль пришел работать в цирк только после того, как стал инженером. На манеже отец и сыновья выступали вместе с 1962-го по 1965-й год — вплоть до смерти Эмиля Кио-старшего. Это произошло в середине декабря, на гастролях в Киеве в любимой гостинице Эмиля Теодоровича «Интурист». После представления Игорь, администратор Фрадкис и Эмиль с женой Эллой ужинали в номере отца. Потом все разошлись спать, а Игорь с Фрадкисом остались смотреть телевизор. В час ночи Эмиль Теодорович вышел из своей комнаты. «Мне плохо», — успел он сказать и упал. Прибывшая реанимация ничего сделать не смогла. У него произошел разрыв аорты. Сыновья положили его тело на один из иллюзионных ящиков в цирке, и всю ночь артисты потоком шли проститься с Эмилем Теодоровичем. Он всегда говорил, что на его выступлениях свободных мест быть не должно. На панихиде Кио в зале на Цветном был аншлаг. После похорон Игорь вернулся обратно в Киев, чтобы работать вместо отца, а Эмиль стал готовить собственную программу. С тех пор братья выступали по отдельности.

Аттракцион Эмиля Теодоровича не сразу перешел к Игорю по наследству. Ему был всего 21 год, поэтому руководителем аттракциона Кио поначалу назначили маму Игоря. А через год приказ Союзгосцирка по ее настоянию переделали, и Игорь официально стал руководителем аттракциона. «Тридцать лет, — вспоминал Игорь Кио, — я работал в государственных цирках и вел подневольный образ жизни. Делал по пятьсот-шестьсот представлений в год. Должен был обслуживать семьдесят цирков страны. И поскольку я всегда делал сборы, мне не давали между выступлениями в разных городах и пяти свободных дней, чтобы съездить домой. При этом государство не давало ни денег на новые программы, ни времени на репетиционные периоды. Про меня говорили: он и так делает сборы, зачем в него вкладывать деньги? Лучше вложить их в кого-нибудь другого».
В Советском Союзе спрос на Кио был настолько велик, что в течение 30 лет своей работы ему приходилось давать по 500 — 600 представлений в год. На представлениях Кио никогда не было пустых мест. Он всегда выполнял план. Многие иллюзионные номера, созданные Эмилем Теодоровичем Кио, ставшие непревзойденными шедеврами мирового искусства, вошли и в репертуар Игоря Кио. Это и знаменитые «Сжигание женщины», «Превращение женщины во льва» и «Распиливание женщины». Но сам Игорь Кио принципиально не брал готовые фокусы и трюки, а предпочитал придумывать все сам. Им был выпущен ряд принципиально новых номеров, среди которых были «Моды», «Аквариум», «Рояль в воздухе», «Ящик Гудини», «Появление медвежонка» и другие.

В 1977 году в Ленинграде состоялась премьера программы «Избранное-77», в которую входили номера из классического репертуара прошлых лет и новые программы Игоря Кио. А через несколько лет появился иллюзионный аттракцион «Раз-два-три», который был создан Игорем Кио совместно с О.Левицким. Работа Игоря Кио никогда не ограничивалась только цирком. Он выступал во Дворцах спорта и театрах во многих городах страны. В его коллективе на протяжении многих лет работали композитор А.Кальварский, художники А.Авербах и П.Гиссен, балетмейстер В.Магильда, а заказы И.Кио регулярно выполняет завод имени Туполева. В 1985 году И.Кио была поставлена программа в Театре эстрады под названием «Без иллюзий», в которой принимали участие эстрадные артисты.

Со своей женой Иолантой, которую дома называл Елкой, Игорь Кио прожил вместе 11 лет. В 1967 году у них родилась дочь Виктория, которая позже стала солисткой балета, и в конечном итоге – стала выступать в шоу у отца. Но Кио расстался с Иолантой, потому что встретил другую женщину. Из семьи он ушел, оставив жене и дочери квартиру, а так же все, что в ней было. После этого получил повестку в суд: Елка подала на алименты. А через несколько лет после развода с Игорем Иоланта стала женой его брата Эмиля. Дружбы между семьями братьев не получилось.
Со своей второй женой Кио познакомился в 1971-м году, когда набирал девочек для работы в аттракционе. Вика пришла к нему вместе со своей сестрой Леной. Вскоре Вика захотела быть не просто ассистенткой, но и иметь собственный номер. Через несколько лет Виктория вышла замуж за жонглера Игоря Аберта, с которым работала свой номер.
Однажды Кио с ней отправился на гастроли в Швецию, а Игорь остался в России. И Кио начал за Викой ухаживать. Однако ничего серьезного не было. И хотя по возвращении в Москву они договорились о свидании, дома о нем забыли. Когда же Кио случайно столкнулся с ней в Союзгосцирке, то спросил Вику: «Почему мы так до сих пор и не встретились?» В тот же вечер они поужинали в ресторане Дома художника, а на следующий день Кио понял, что влюбился.

Игорю и Виктории через многое пришлось пройти. Из-за того, что Игорь сел за руль автомобиля, выпив лишнего, супруги попали в аварию. Машина врезались в столб прямо у 24-й городской больницы. Дверцу машины не могли открыть с помощью автогена. Но Игорь смог открыть дверцу и вытащить окровавленную Вику. Совместные испытания открыла в Кио второе дыхание, заставили стать сильнее.
История династии Кио всегда обрастала рассказами и легендами. Однажды Эмиль Теодорович Кио ехал на такси из гостиницы «Интурист» в цирк. По дороге таксист говорит: «А я узнал вас. Вы Кио. А можете мне прямо здесь, в машине, фокус показать?». Эмиль Теодорович попытался отвертеться: «Я фокусы только в цирке показываю». Но таксист никак не хотел от него отставать: «Ну, я вас очень прошу! Хоть что-нибудь». — «Ладно, уговорили. Вот мы с вами сейчас подъедем к цирку, и я дам вам рубль, а вы мне дадите сдачи, как со 100 — 99 рублей». Таксист насторожился, замолчал сразу и больше фокусов не просил. Так молча до цирка и доехали. Выходя из такси, Эмиль Теодорович дал шоферу рубль. А тот дал сдачи 99 рублей. Эмиль Теодорович подумал, что это шутка, и взял деньги, чтобы, обойдя вокруг машины, вернуть их через водительское окно. Однако, как только он вышел, такси тут же рвануло с места… Кио потом еле разыскал незадачливого таксиста, подвергшегося самогипнозу.
Но случай еще парадоксальнее произошел спустя лет 20-30 все в том же Тбилиси, только уже с Игорем Кио. Он ехал я как-то в такси. Водитель говорит: «Слышал я, с вашим отцом интересная история произошла...» И пересказывает со сдачей. «Дорогой, ответь мне, неужели, правда, можно такой фокус сделать?» Кио, как вы понимаете, нужно держать марку: «Ну а что тут сложного? Если хотите, могу повторить. Вот мы с вами сейчас приедем, и вы мне с 10 рублей дадите сдачи, как со 100». Таксист занервничал и тоже замолчал. Когда машина подъехала к цирку, Кио протянул ему 10 рублей. Таксист отсчитал 90 рублей сдачи. А когда Игорь хотел повторить маневр отца, таксист тоже укатил в неизвестном направлении. И с тех пор прошел слух, что главный фокус Кио — грабить таксистов.
В каждой программе Кио были три-четыре «кассовых» номера, таких — о которых потом еще долго будут говорить. Например – сжигание или распиливание. И были проходные номера с балетом и девочками. Пожарные из-за сжигания всегда ругались с иллюзионистом. Особенно сильно огня боялись в Америке. Пожарные перед каждым представлением приходили смотреть, какие меры безопасности во время своих трюков принимал Кио. В одном городе Кио с пожарным разговаривали три часа — он никак не хотел соглашаться с тем, чтобы мы проводили сжигание. И тогда Никулин, наблюдавший за их беседой со стороны, решил помочь Игорю. Он подошел к инспектору и сказал: «Напрасно вы волнуетесь. Мы работаем уже в 18-м городе Северной Америки, и только в трех из них были пожары». Но страж порядка, кроме всего прочего, оказался еще и без чувства юмора. В результате после заявлений Никулина о пожарах Кио еще два часа пришлось объяснять пожарному, что Никулин — клоун и нельзя его слова воспринимать всерьез.

Однажды Кио довелось сжигать Аллу Пугачеву. В 1981-м, 1982-м, 1983-м годах Кио делал «Новогодние аттракционы», которые показывали по телевидению. В программе участвовало невероятное количество звезд, но тон задавала именно Пугачева. Кио договорился с Аллой ее сжечь. Все те же пожарные этого делать не разрешали. Тогда Кио написал министру внутренних дел Щелокову о том, что нам по замыслу программы нужно сжечь Пугачеву, а его подчиненные не дают нам этого сделать. И Щелоков красным карандашом поверх моего заявления написал: «Сжечь!»

Алла Борисовна показала себя бесстрашной не только во время сжигания. Ей захотелось спеть свой шлягер «Миллион алых роз», раскачиваясь на трапеции. «У вас в цирке есть что-то вроде качелей?» — спросила она у Кио. Для нее приспособили трапецию, на которой воздушные гимнасты обычно работают свой номер. Чтобы она взмыла под купол, нужно было нажать специальную кнопку, но Кио планировал все совершить внизу. Однако, Алла подарила пластинку со своим автографом ассистенту, который управляет пультом, и он в нужный ей момент нажал кнопку. Кио же она заранее попросила, чтобы тот, когда она начнет петь, закрутил трапецию вокруг своей оси, и та потом раскручивалась.
Игорь Кио рассказывал: «Вы не представляете, как мы все похолодели от ужаса, когда началась съемка и Пугачева после того, как я ее галантно усадил на трапецию, в одно мгновение взмыла под самый купол. Даже воздушным гимнастам при подъеме на высоту свыше пяти метров необходимо в обязательном порядке надеть страховочный трос — лонжу. Алла Борисовна же работала вообще без страховок! Причем так работала, как будто всю жизнь только подобными вещами и занималась. После съемок Алла призналась мне, что единственное, чего она боится в жизни, — высота».
В 1989 году Игорь Кио решил, как он сам сказал журналистам, «избавиться от дураков-начальников», уйдя из цирка и создав творческое объединение «Шоу-иллюзион Игоря Кио». Его брат Эмиль, напротив, возглавил правление «Союза цирковых деятелей». Отношения между братьями от этого не улучшились, тем более что Игорь в своих интервью высказывался о цирке очень резко: «Манеж дышит на ладан. Цирк как искусство превратился в балаган. Жанр вчерашнего дня! Поезд ушел: знаменитый российский цирк почил. А то, что есть, — по сути, живой труп. Его нельзя реанимировать, а можно лишь отпеть по обычаю и проводить с почестями».
Последние гастроли Кио в Украине прошли при полупустых залах. «Я был в шоке, — вспоминал Игорь Эмильевич, — такое чувство, что имя Кио еще помнят, но я сам для зрителей стал фантомом». Но цирк был ни при чем — просто в стране настали трудные времена, люди с трудом сводили концы с концами, им было не до цирковых представлений. Директора цирков не имели возможности, как обычно, предоставлять бесплатные билеты учащимся школ. То, что Игорь Кио распрощался с цирком, только осложнило его положение, так как теперь он был вынужден платить за аренду концертных площадок. Не оправдали себя в финансовом отношении и гастроли «Шоу-иллюзиона Игоря Кио» в США и в Израиле, где среди публики были в основном выходцы из СССР.
Игорь Эмильевич участвовал в съемках телевизионных шоу, был ведущим «Утренней почты», трех цирковых обозрений «Рандеву на Цветном бульваре». Чтобы сохранить свой коллектив, Игорь Кио был вынужден даже выступать в ночных клубах, о чем с горечью поведал журналистам: «Цирковые артисты там зарабатывают на жизнь. Кто-то жонглирует в табачном дыму, девочка-акробатка на подиуме гнется. Я сам выступал на тех вечеринках и ощущал себя отвратно. За пьянкой на тебя ноль внимания. Но могут в угаре и выскочить на сцену — «помочь» показывать фокусы. Мы вновь стали бродягами в разрисованных кибитках, и из окон нам кидают гроши…»
Игорь Кио не уехал из страны, последовав примеру своего брата Эмиля, который с 1992 года работал в Японии. Игорь Эмильевич не мог допустить, чтобы на родине забыли династию Кио. Он заявлял, что может повторить любой номер Копперфильда и даже пролететь над Красной площадью. Для этого ему нужно было 2 миллиона долларов, но спонсоры на осуществление проекта так и не нашлись.
В начале 90-х годов в Кремлевском Дворце съездов Кио была представлена программа «В шесть часов вечера после зимы», в которой участвовало много артистов эстрады. А в 1995 году на сцене Театра эстрады шла программа «Волшебник ХХ века», поставленная Игорем Кио совместно с Аркадием Аркановым. Кио много и плодотворно работал и на телевидении. Он был ведущим «Утренней почты», трех цирковых обозрений «Рандеву на Цветном бульваре», вел шестисерийный цикл «Все клоуны», посвященный выдающимся отечественным и зарубежным клоунам, в том числе Карандашу («Комик Московского цирка»), О.Попову («Солнечный клоун»), Л.Енгибарову («Клоун с осенью в сердце»), а также телепрограммы, посвященные Никулину, Маковскому, Ротману, Берману, Вяткину и другим.
Игорь Кио побывал с гастролями в Японии в 1965 году, в США в период с 1967-го по 1968-й годы совместно с Юрием Никулиным, в Бельгии и Франции с 1969-го по 1970-й годы, а также в Турции, Югославии, Германии и многих других странах. Игорь Кио стал единственным иллюзионистом в мире, удостоенным международной премии «Оскар», которая вручается по решению Общества журналистов и критиков Бельгии Королевским цирком Брюсселя. В энциклопедии «Кто есть кто в современном мире» (Международный Объединенный Биографический Центр, 2001 г.) Игорь Кио вошел в число 200 выдающихся деятелей современности. В 1999 году издательство «Вагриус» выпустило книгу Игоря Кио «Иллюзии без иллюзий».
Кио страдал сахарным диабетом. В начале 2006 года Игорь Эмильевич потерял сознание в своей квартире на Краснопролетарской улице на глазах у жены. О серьезной болезни сообщали таблоиды. У Игоря Кио нашли запущенную пневмонию, однако он отказался от госпитализации.
Игорь Кио скончался 30 августа 2006 года в московской больнице после операции. У него отказало сердце. Он был похоронен на Новодевичьем кладбище.