Как доставали книги жители самой читающей страны

СССР был самой читающей страной мира. Книги, журналы, газеты печатались миллионными тиражами. Ни одна страна не могла похвастаться такими цифрами. Но парадокс – в Советском Союзе книга входила в разряд дефицита.


Классики литературы были не в почете, частично из–за своей доступности, частично благодаря школе. Классикам марксизма–ленинизма и книгам “колхознозаводского” жанра с читателями повезло еще меньше. У людей пользовалась спросом другая, легкая литература. Но такие наиболее востребованные книги выходили недостаточными тиражами…
Дефицит породил моду на такой феномен, как коллекционирование книг. Не для чтения, нет, а для того, чтобы обладать. Модным стало иметь много книг для создания имиджа интеллектуала и просто домашнего интерьера. Зачастую по велению моды стояли в квартирах советских граждан ряды томов классиков, которые никто не читал, стояли для красоты и престижа. Этот «книжный голод» также выдавался за тягу народа к чтению.


Зимой 1975 года были подведены итоги всесоюзного эксперимента по обмену макулатуры на дефицитную литературу. О том, как граждане самой читающей страны мира снабжали себя духовной пищей,— обозреватель «Власти» Евгений Жирнов.

«Друг! Дай моему брату отца и сына»

Много лет назад в киножурнале «Фитиль», которому официально было разрешено бичевать отдельные недостатки, возникающие в ходе социалистического строительства, появился сюжет против, как тогда выражались, «блатовства».
Клиент, пообедав в ресторане, предлагает официанту вместо денег расплатиться записками к людям, распределяющим дефицитные товары. В числе прочих он пишет такую записку: «Друг! Дай моему брату отца и сына». В то время никому не требовалось объяснять, что речь шла о романах отца и сына Дюма, каждый из которых стоил на черном рынке от 25 до 70 рублей.
Прилично изданную — в коленкоровой обложке и на хорошей бумаге — трилогию Дюма-отца о мушкетерах, стоившую по номиналу не больше червонца, только при большой удаче можно было добыть за 120-150 рублей. И это при том, что средняя зарплата по стране тогда была 160.
На одной шестой части суши покупка популярных книг всегда была непростой задачей. Причем вне зависимости от их литературных достоинств. Учительница литературы в школе с гордостью рассказывала нам, как зимой, в мороз она выстояла ночь в огромной очереди возле книжного магазина, чтобы купить только что вышедшую «Молодую гвардию» Александра Фадеева.


Почти все свои силы целлюлозно-бумажная и полиграфическая промышленность СССР отдавала торжеству великих идей социализма
В 50-х и начале 60-х главным предметом книжных вожделений стали собрания сочинений. Однако низкие зарплаты сдерживали спрос, и розовые томики Вальтера Скотта вместе с другими разноцветными собраниями классиков получили почти все платежеспособные семьи.
Первые признаки наступающего книжного дефицита появились во второй половине 60-х. Сначала с прилавков исчезла приключенческая литература, потом зарубежная классика, вслед за ними пришел черед детских книг.
К началу 70-х в свободной продаже оставались в основном изданные на желтой газетной бумаге русские классики, производственные романы и переводная литература — произведения писателей больших и малых народов СССР о славном пути из тьмы веков в светлое коммунистическое завтра.
Пустых полок не наблюдалось только в отделах политической литературы. Отдельные издания речей и отчетов о зарубежных визитах руководителей партии и правительства, как и сборники произведений продолжателей дела Ленина, естественно, не входили в число остропопулярных изданий.

Эта литературная дань идеологии отчасти и была причиной книжного дефицита. На нее уходило слишком много бумаги. Еще больше бумаги поглощали газеты, на которые коммунистов, комсомольцев и пионеров заставляли подписываться принудительно.
Не менее важной причиной исчезновения популярной литературы с прилавков стал и резко повысившийся спрос. Выбор способов проведения досуга на рубеже 70-х был крайне невелик. В кинотеатрах неделями на всех сеансах крутили одни и те же фильмы, телевидение в провинции, где оно вообще было, работало три-пять часов в день. А те, кто действительно тянулся к знаниям, из книг пытались выловить крупицы информации о другой жизни — дореволюционной или заграничной. Ведь, как справедливо говорили тогда, в «Правде» не было известий, а в «Известиях» не было правды.
Ко всему прочему в стране неуклонно рос уровень образования, а гражданам внушали, что культурный советский человек аккуратно ест, пьет и одевается, не ругается матом и читает книги. Так что непременным атрибутом каждой считавшей себя культурной семьи стал заполненный книжный шкаф. Так же, как палас на полу, цветастый ковер на стене и сервант с хрусталем и гэдээровским сервизом «Мадонна».

С середины 70-х годов самый читающий народ в мире имел возможность сделать себе лучший подарок всего за 20 кг макулатуры
Книги становились все дефицитнее и, соответственно, дороже. К примеру, двухсоттомную «Библиотеку всемирной литературы», на которую подписывались в 1967 году и которая обошлась ее обладателям в несколько сотен рублей, в конце 70-х можно было обменять на «Жигули», стоившие не меньше 5 тысяч. Поэтому в книги стали вкладывать средства даже те, кто после школы не прочел ни страницы.

«В магазинах укрывались от продажи книги»

Способов добывать книги за последние десятилетия советской власти было изобретено множество. Кто-то пользовался особенностями советского планирования. Книги распределялись даже в те глухие места, где интерес к ним был близок к нулю. И находилось немало энтузиастов, ехавших за книгами в крупные деревни, удаленные от областных центров на многие десятки километров. Там в магазинах потребкооперации можно было обнаружить невостребованную селом качественную литературу.

Еще один способ был обнаружен мною в те годы совершенно случайно. Я как-то услышал, что существуют склады списанной литературы. Найти их и договориться с работницей склада о посещении и закупке было делом техники. Под толстым слоем пыли там лежали книги, снятые с продажи в разные годы по политическим соображениям. Среди литературы, агитирующей за выращивание кукурузы, были переводные китайские книги, изданные в 50-х и признанные антисоветскими в 60-х.
Там был и пласт книг чехословацких авторов, не одобривших ввод советских войск в 1968 году. А также писателей, переставших быть друзьями СССР. Так что мы с приятелями, приобретя несколько десятков томов политического неликвида, смогли очень серьезно расширить свои представления о мире.
Отдельная история — подписка на собрание сочинений. В день их проведения в магазинах происходила настоящая ходынка. Позже подписки стали разыгрывать в лотерею. Каждый записывался в назначенный день, а вечером из барабана доставали выигрышные номера. Мой приятель, школьный учитель физики, просил записаться своих учеников — два девятых и два десятых класса, имевших паспорта. Вероятность получения подписки стала стопроцентной.
Но все же основными способами приобретения книг оставались знакомства в книжных магазинах, а если их не было — спекулянты. Перепродажа книг приняла такие масштабы, что министру внутренних дел Николаю Щелокову пришлось в 1975 году писать записку в ЦК КПСС об этом антисоциальном явлении:
«За последнее время в ряде городов получила распространение спекуляция книгами, пользующимися повышенным спросом у населения. В основном это литература мемуарная, детская, приключенческого и детективного жанра, научная фантастика, а также иные книги популярных авторов.
Указанную литературу спекулянты приобретают у работников книжных магазинов, складов и баз книготорговой сети, получают по подписке, покупают у граждан, а затем перепродают по повышенным ценам. Например, книга А. П. Керн 'Воспоминания' перепродается по 25-30 рублей за экземпляр при номинальной цене 86 коп., роман С. и А. Галон 'Анжелика' при цене 2 руб. 02 коп.— по 40-50 рублей, а однотомник М. Булгакова при цене 1 руб. 53 коп.— по 75-80 рублей.
В гор. Львове к уголовной ответственности за спекуляцию книгами в крупных размерах привлечен гр-н Халиф. У него изъято и конфисковано около 3 тыс. экземпляров книг, скупленных для перепродажи. Только по подписке он получал 33 дефицитных издания, некоторые от трех до семи экземпляров одновременно.

Предметом спекуляции являются также антикварные книги и книги старых изданий, скупаемые спекулянтами в букинистических магазинах, у владельцев частных коллекций и лиц, похищающих книги в государственных библиотеках и читальных залах. При этом спекулянты, изучая конъюнктуру книжного рынка, используют несовершенство системы оценки книг в букинистических магазинах и отсутствие единых каталогов-прейскурантов на некоторую литературу.
Для отдельных лиц спекуляция книгами превращается в основное занятие и становится источником обогащения. Житель гор. Ленинграда Бобков, нигде не работая, на протяжении нескольких лет нажил более 10 тыс. рублей, скупая в букинистических магазинах города и у частных лиц старые и антикварные книги и перепродавая их по более высоким ценам в другие магазины.
Сочинения представителей чуждой советскому народу пустой, безыдейной поэзии Ахматовойи Мандельштама и белогвардейского писателя Булгакова были изданы с таким расчетом, чтобы тиража хватило только для идейно выдержанных клиентов закрытых распределителей
Спекуляции книгами способствуют серьезные недостатки в издательской деятельности и организации торговли книгами. До настоящего времени в книготорговой сети не изжита порочная практика сокрытия литературы от свободной продажи. В магазине #139 'Новинка' Москниготорга в 1974 году были обнаружены укрытые 51 том 'Большой советской энциклопедии', в магазине #52 'Светоч' — 200 экземпляров книги А. Яковлева 'Цель жизни', 25 — шеститомника В. Маяковского, 375 экземпляров сказок Г. Х. Андерсена и другие книги, всего на сумму более 5,7 тыс. рублей.

В магазинах гор. Минска укрывались от продажи книги Г. Жукова 'Воспоминания и размышления', А. Иванова 'Тени исчезают в полдень', А. Тимкова 'Дзержинский' и другие. Аналогичные факты выявлены в книжных магазинах и других городов.
Одной из основных причин книжного дефицита, способствующего спекуляции, является издание малыми тиражами литературы, пользующейся повышенным спросом у населения, а также крайне растянутые сроки переиздания классиков отечественной и мировой литературы и лучших произведений советских и зарубежных писателей.
В то время как спрос на книги растет, в книготорговой сети не находит сбыта значительное количество литературы, которая впоследствии частично списывается в макулатуру или уценивается. В некоторых издательствах имеют место параллелизм и дублирование выпуска отдельных изданий.
В 1971 году издательствами 'Музыка' и 'Советский композитор' одновременно была выпущена книга Успенского о древнерусском певческом искусстве, В 1970 году Политиздат, 'Советская Россия' и 'Советский писатель' под разными названиями выпустили одни и те же очерки Л. Иванова о совхозах Омской области.
Органы внутренних дел принимают меры по пресечению фактов спекуляции книгами. Вместе с тем МВД СССР считало бы необходимым поручить Государственному комитету Совета министров СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли осуществить дополнительные мероприятия, направленные на устранение книжного дефицита в стране и условий, способствующих спекуляции и иным злоупотреблениям в книготорговой сети».

Все, что мог обещать Госкомиздат, так это установить «более строгий контроль за распространением художественной литературы, по тем или иным соображениям выпускаемой малыми тиражами» (как известно, по указанию ЦК КПСС небольшими тиражами были изданы сборники сочинений М. Булгакова, О. Мандельштама, А. Ахматовой, И. Северянина и др.).
Все остальное было не во власти издательских чиновников. В ЦК были вынуждены констатировать:
«По расчетам Госкомиздата СССР, для сколько-нибудь заметного удовлетворения населения художественной и детской литературой в десятой пятилетке требуется дополнительно около 300 тыс. тонн типографской бумаги. Отдел пропаганды ЦК КПСС считает возможным согласиться с этим мнением.
Ограниченные резервы мощностей бумажной промышленности при медленных темпах ее развития не позволяют рассчитывать на увеличение внутренних ресурсов для удовлетворения потребности населения в книгах и в десятой пятилетке».

Графиня де Мусоро

В конце зимы 1975 года были подведены предварительные итоги эксперимента, который проводили Госснаб и Госкомиздат. По мнению руководства Союзглаввторсырья, результаты были вполне обнадеживающими:
«В целях повышения заинтересованности населения в сдаче макулатуры в октябре 1974 года в десяти городах страны — Москве, Ленинграде, Киеве, Алма-Ате, Горьком, Новосибирске, Свердловске, Кемерове, Красноярске и Донецке — был начат эксперимент по продаже населению художественной литературы за сданную макулатуру.

Начиная с 20-х годов (на фото) популярная литература легко находила своего читателя с помощью книжного спекулянта
Во всех десяти городах достигнут значительный рост объема заготовки макулатуры от населения. В Москве в сравнении с соответствующим периодом прошлого года заготовка от населения увеличилась на 25,3 тыс. тонн, или 34%, в Ленинграде — на 8 тыс. тонн, или 28%, Свердловске — 1,6 тыс. тонн, или 41%, а в Кемерове, Горьком и Новосибирске — более чем в два раза.
Итоги за шесть месяцев эксперимента, несмотря на недостатки как в организации сбора макулатуры, так и в выпуске и продаже книг, показывают, что эксперимент вполне себя оправдал. Ни одна из ранее действовавших форм сбора макулатуры у населения не давала таких результатов. Продажа книг в обмен за макулатуру изменяет отношение населения к использованной бумаге, о чем свидетельствует состав макулатуры, поступающей на приемные пункты.
И действительно, если в первые месяцы на приемные пункты поступали исключительно старые журналы, газеты, книги, потерявшие товарный вид, то в настоящее время наряду с этой макулатурой поступают аккуратно сложенная оберточная бумага, пакеты из-под сыпучих продуктов, коробки из-под мелкой галантереи и кондитерских изделий и т. д. Газета 'Кузбасс' писала: 'В людях появилось пристальное внимание к макулатуре как к ценности'.
Поэтому эта форма в дальнейшем должна получить самое широкое развитие, что поможет довести в ближайшие годы объем сбора макулатуры у населения до 1500 тыс. тонн и значительно превысит уровень сбора, достигнутый в зарубежных странах».

Эксперимент продолжили, но больше всего обрадовались этому спекулянты из городов, не охваченных книжно-макулатурным обменом. Они покупали в столице талоны, выкупали «Графинь де Мусоро», как они называли произведения отца и сына Дюма, и прочую макулатурную литературу. И если в Москве «Виконт де Бражелон» обходился им в 30-35 рублей, то в областных городах его сбывали уже за 70-80 рублей. Но это была отнюдь не вершина рентабельности.
Простую и эффективную схему книготорговли разработал Вольдемар, как звали в моем родном городе одного из самых крупных книжных дельцов. Он создал сеть обмена книгами, изданными в местных издательствах. Просто взял выходивший в то время журнал «Филателия СССР», где коллекционеры печатали предложения об обмене марками, и послал письма по указанным адресам с просьбой помочь установить контакты с местными книголюбами. И машина завертелась.
Вольдемар покупал в местной типографии «Трех мушкетеров» по 5 рублей вместо 1 рубля 70 копеек по номиналу. А затем рассылал их по городам и селам, получая взамен «Королев Марго», детективы и другие книги, которые у него с руками отрывали минимум по 25 рублей.
Бизнес рос и расширялся. Милиция боролась с ним обычными методами. К месту, где по субботам шла торговля книгами, не чаще раза в месяц подъезжали милицейские патрули. «Спикули» прикидывались покупателями, а стражи порядка грузили в машины бесхозную литературу. Размеры этого своеобразного налога не слишком душили бизнес, так что до начала перестройки все оставалось без изменений.

Заплатив 25 копеек за билет беспроигрышной лотереи, советский читатель получал книжку, которую не купил бы ни за какие деньги.
Все кончилось, когда Вольдемар закупил огромную партию «Цусимы» Новикова-Прибоя практически на все оборотные средства. И тут оказалось, что в условиях гласности и самостоятельности предприятий это же произведение на такой же плохой бумаге и без предварительного объявления выпустили еще пять издательств.
В конце 80-х приказала долго жить и макулатурная литература. Издательская свобода добила и ее. А вскоре из самой читающей страна превратилась в самую смотрящую фильмы и сериалы. И новое поколение сограждан абсолютно не понимает, как можно было отдать большую часть зарплаты за какие-то книжки отца и сына.

Сделано в СССР — ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА ПОСЛЕ ВОЙНЫ

Здесь каракули младшего брата, там пятно от эскимо, а на соседней странице — забытый гербарий еще из семидесятых. Но эта вещь — милее всех фантазий Маленького Принца, ценнее миелофона Алисы Селезневой и дороже, чем электронный пес Рэсси.
Старые советские книги — именно с них начиналось детство, полное приключений и чудесных открытий. О них — уютных, добрых и удобных — фильм «Детская литература после войны» из цикла программ «Сделано в СССР».
« И хочется назад в СССР
Советский «танк ядерного апокалипсиса» »
  • +77

Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.

+5
Как-то в 70 е года был в отпуске в Одессе. Зашел в книжный, а там огромный выбор фантастики по совершенно доступным ценам. Отобрал с десяток а то и более книг и к кассе. А продавшицы загадочно улыбаются мне.Ты б заглянул, что покупаешь. А там на русском только обложка, а все остальное на хохляцком.И никто их не берет.
+1
И что, выучили украиньску мову?
+7
Писало статью явно лицо из меньшинств, либерастической ориентации, злобно и желчно. Видать СССР чем то насолил, жуликоватым гнидам там не уютно жилось…
0
СССР не «насолил» только существам типа «овощ».
Комментарий удалён за нарушение
+4
Это из той -же гвардии что и Нынешнее руководство страны. В СССР выпускали только галоши, и по сей день на этих галошах летают, плавают и воюют.
0
Не, тут у вас ошибочка. Все что стреляло, взрывало, убивало и пукало в СССР делали неплохо, а главное — много. Но в ущерб всему остальному. С книгами история аналогичная: в стране тотального дефицита на все, включая бумагу, в первую очередь печатались классики марсизЬма-ленинизЬма, потом «классики» национальных республик, типа Рашидова, он жепервый секретарь Узбекистана, потом только классики школьного ряда, а по остаточному принципу все остальное. Понятное дело, что остальное и было самым востребованным и дефицитным.
+5
сейчас это может показаться дикостью.Перечитал всё что можно было перечитать.
+12
Работа у них такая поливать грязью СССР. Люди не собирали книги а читали. У нас была огромная библиотека из художественной литературы и технической, еще я был записан в трех библиотеках дабы прочитать больше. Выписывали кучу журналов по интересам. А вот насчет заставляли выписывать это ложь. Могли попросить в нагрузку к журналу Вокруг Света газету труд местного разлива подписать. Но без навязывания, да и цена газеты копейки.
-2
В макулатурные годы читателей не прибавилось, а вот собирателей вдруг возникла туча. Скучно было и деньги не на что тратить — просто спрос породил предложение, а предложение — спрос.
+7
Не примомню я фактов принудительной подписки на газеты! А в киосках всегда была очередь за «свежими» газетами…
0
" Не припомню ..."- ну значит родился где-то в 1980. В СССР была практика давать к нужному дефицитному товару «в нагрузку» какую-нибудь фигню. К примеру, свою первую шариковую ручку я купил в году 1964, мало того, что очередь отстоял, так еще «в нагрузку» получил какой-то галимый блокнот и книжку какого-то писателя с национальной окраины. Я и этому был рад, так на всех ручек не хватило, хоть и с нагрузкой. Нет, это не была «политика партии и правительства», просто так торговля выполняла план. На «идейные» издания в обязательном порядке должны были подписываться члены КПСС. Мой отец складировал дома журналы Коммунист и Агитатор, а я, как образцовый пионер, сдавал эти добро в макулатуру. Тогда никаких талонов за нее не давали, просто я и весь мой «отряд» участвовал в соревновании кто больше. Горжусь тем, что мой вклад, всегда бывал весомым! Между прочим, это доказывает, что и от коммунизма может быть польза.
-3
без нагрузки в виде не читаемой прессы популярные журналы было не выписать
+4
Здесь дядя абсолютно не прав, или у него проблемы с памятью-заставляли подписываться, ну не всех, так членов партии-однозначно, обязательно-на газету «Правда», ещё заставляли учителей-на «Учительскую газету», и далее-все ведомственные газеты-для железнодорожников -«Гудок», пионеров- «Пионерскую правду», комсомольцев-обязательно-«Комсомольская правда».У офицеров армии и флота обязательным был журнал «Коммунист вооружённых сил»-там печатали планы -конспекты обязательных политзанятий, но в большинстве в/ч ещё проводили еженедельно семинары по этим «материалам», и заставляли писать конспекты.Лично я (проведя два года бесцельно на офицерской службе) нашёл грамотного солдата с хорошим почерком(похожим на мой-замполит проверял), освобождал его по возможности от армейской рутины, и он добросовестно переписывал глупые банальности из того журнала… По окончании службы я вывез на армейском грузовике около тонны партийной макулатуры, которую мне аккуратно (за увольнения) собирал другой солдат, получил 50 талонов на дефицитную литературу, которую, в основном, раздал друзьям. Представьте себе-члена КПСС, который обязан был «поддержать» партийную прессу, да ещё и профессиональную… А в киосках люди покупали «Неделю», «АиФ»,«Литературную газету»,«За рубежом», «Труд», но расхватывали и обычную прессу, газеты стоили 2-3 копейки, их часто использовали в быту-многие вместо туалетной бумаги, для упаковки, оборачивали учебники школьникам, оклеивали окна, в деревнях -газеты шли на растопку печек.А про книги-и тогда читали далеко не все, но всё-таки чтение было массовым, у читающих был выработан хороший вкус, практически мало кто читал чтиво, написанное якобы от имени Брежнева. С мемуарами Жукова-тоже был облом-ожидали многого, а получился мыльный пузырь… В библиотеках были очереди на хорошие книги и «толстые» журналы, на них подписаться было тоже непросто, и дорого.
-4
точно так и было и нечего себя обманывать.я читал не мало, а достать это за просто так никак не получалось в совковое время на всё был дифицыт.будь оно неладно то время(((
+3
Что ты, недоумок-мамавис, постоянно воняешь?«Дифицыт, блин, Жертва ЕГЭ.
Комментарий удалён за нарушение
+5
Даже дочитывать этот пасквиль не стал. Бредятина.
-4
А вы почитайте программу КПСС — вам сразу полегчает.
0
Да мне, собственно и не плохело. Бред либерастов читать время тратить жалко. Так же, как и на общение с такими как вы.
-3
А, я вас понял, либерасты, это те, кому вы возразить ничем не можете — крыть нечем.
0
Мальчик, меня на «слабо» и в детстве то трудно было взять. Успокойся уже.
-5
Я мальчиком был 60 лет назад и очень спокоен. А правду вы не любите, боитесь ее и гоните. А правда от вас не зависит, она просто есть и никакими вашими выдумками ее не заменишь.
0
Пенсионер, а из детства так и не вышел.Даун.что-ли?
+5
Сколько желчи… Да, читали и читаем…
-1
А здесь не про то, что вы читали, а про то, как вы всякий мусор собирали и заполняли им полки для вида. Мода такая была. Не знаю, может вы не были модником, но модников было большинство, примерно как сейчас зрителей федеральных каналов.
+9
Опять льют помои на советских людей. Книги тогда покупали, чтобы прочесть, а не для красоты в шкафах, как утверждает автор. Да, хорошие книги были дефицит, но люди, начиная со школы, ходили в библиотеки и читальные залы. В организациях работали общества книголюбов, куда распределяли литературу, а потом разыгрывали в лотерею. Навалом книг было в среднеазиатских республиках в свободной продаже. Лично я привез из Самарканда полный чемодан хороших недорогих книг. Они были на плохой бумаге, в картонных обложках и с проставленными ударениями в словах. Но это мелочи для тех, кто любит читать. Жаль только, что когда мы с женой умрем, нашу огромную библиотеку дети и внуки выбросят на помойку.
+1
А вот насчет книг из окраинных республик — это точно, сам там кое-что приобретал. Еще лучше было в странах «народной демократии» — там русских книг было навалом в специальных русских магазинах. Эти магазины были все на содержании «старшего брата», прибыль никого там не интересовала, русские книги никому не были нужны ни в «братской» Болгарии, тем более в «братской» Монголии. Там надолго задерживались «крамольные» Ахматова или Булгаков, купить такие редкости можно было совершенно свободно.
Комментарий удалён за нарушение
0
С этими иностранными книгами было иногда забавно — там еще продавались книги наших авторов переведенные на иностранный язык. Один парень из класса принес на английский Толстого «Войну& Мир» на английском языке как бы для внеклассного чтения, ну и шпарил переводы прямо из обычного русского издания.
Комментарий удалён за нарушение
0
А он и разоблачил, но было смешно.
-1
Чтобы прочесть надо было брать книги в библиотеке, а покупали именно для вида.
0
  • avatar
  • jotus
были те кто покупал для красоты, поскольку было модно иметь библиотеку. даже анекдот был: В магазине: -дайте мне 2 метра зеленых книг. я был пионером и нас заставляли подписываться на пионерскую правду. еще редкие книги можно было купить сдав макулатуру
+9
Автор, похоже, вообще не в курсе существования в СССР общедоступных библиотек — взрослых, детских, технических…
-1
Конечно, он в курсе, лучше согласитесь, что собирательство книг в позднем СССР принимало самые извращенные и болезненные формы.